Эдгар Уоллес - Эдгар Уоллес Том 7. Преступление Летучего Отряда

— Я хотел бы кое–что продать. Хороший товар… Газету читали? — уклончиво начал Ларри.

— Речь идет о камнях Ван–Риссик?

— Угадали. Стоят тридцать две тысячи фунтов или сто тридцать две тысячи долларов. Мадам Риссик все свои деньги вложила в камни, а не во французские украшения, которые блестят, но грош им цена. Лично я хочу получить не меньше пяти тысяч…

— Тысячу двести, — послышался сиплый ответ. — Плачу даже на двести больше, чем думал вначале.

Ларри тяжело вздохнул.

— Я не так много прошу, — начал он.

— Вещи здесь? — перебил «Незнакомец».

— Нет, я не взял их с собой.

Услышав эти слова, человек в автомобиле сразу понял, что эго неправда.

— И я принесу вещи только тогда, — добавил Ларри, когда вы будете разговаривать по–деловому. Еврей–ювелир на Майдн Вэль предлагает мне уже три тысячи, но даст и больше. Но мне хотелось продать именно вам — меньше риска. Вы понимаете?

— Даю вам полторы тысячи. Это мое последнее слово, — заявил «Незнакомец». — Деньги со мной, так что — решайте!

Ларри покачал головой.

— Я вас, кажется, задерживаю, — с язвительной учтивостью заметил он.

— Значит, не хотите продавать?

— Мы напрасно теряем время, — твердо повторил Ларри.

Не успел он договорить, как автомобиль тронулся и вскоре растаял в кромешной тьме дождливой ночи.

Ларри снова зажег потухшую сигару и зашагал к своей машине, оставленной за углом.

«Шейлок перевернется сегодня ночью в гробу», — пробормотал он себе под нос.

…Спустя неделю, когда Ларри Грем выходил из ресторана «Фиезоле» на Оксфорд–стрит, всякий принял бы его за добропорядочного джентльмена средних лет, что любит жизненные удобства и не прочь хорошо поесть. Цветок в петлице свидетельствовал о его отличном настроении. Да, он имел все основания быть довольным — драгоценности миссис Ван–Риссик были неплохо проданы и никто в Лондоне не знал об этом дельце, так как работал он в одиночку.

Когда Ларри уже стоял на улице, поджидая автомобиль, к нему неожиданно подошел высокий плотный мужчина и решительно взял его за локоть.

— Хелло, Ларри!

Длинный столбик серого пепла с сигареты Ларри упал на тротуар. То было единственным признаком его внезапного замешательства.

— А, это вы, инспектор! — произнес он, улыбаясь, — Рад снова с вами встретиться!

Ларри сказал это так естественно, что слова прозвучали почти убедительно. Чуть повернув голову, он заметил еще троих помощников полицейского инспектора Эльфорда. Поэтому с философским спокойствием он покорился своей участи и сел с детективами в авто, небрежно попыхивая и болтая с величайшим хладнокровием о всяких пустяках. Авто обогнуло здание Скотленд–Ярда и остановилось перед полицейским участком Канон Роуд.

Допрос продолжался недолго. На смуглом лице Ларри Грема время от времени вспыхивала легкая улыбка. Но обвинение он выслушал молча.

— Я живу на Клайбурн–Мэншонз, — сказал он. — Не будете ли вы любезны доставить мне оттуда другой костюм? Мне не хотелось бы явиться к следователю одетым, как какой–нибудь метрдотель. Инспектор, — добавил он, — нельзя ли мне поговорить с Баррабалем, о котором я много слышал. Говорят, он очень проницателен.

Эльфорд считал эту затею пустой, но все же, заперев Ларри, отправился в центральное здание к главному инспектору Баррабалю, которого нашел в своем бюро. Тот сидел с трубкой во рту за письменным столом и просматривал какие–то бумаги, доставленные ему тайной регистратурой.

— Мы задержали Ларри, мистер Баррабаль, — доложил Эльфорд. — Он хочет с вами поговорить. Я сказал, что, по всей вероятности, это невозможно. Но вы ведь знаете, что это за публика…

Главный инспектор откинулся на спинку стула и наморщил лоб.

— Неужели он заинтересовался мной? — иронично заметил он. — Это значит, что я знаменит!

Эльфорд не мог сдержать улыбки.

В Скотленд–Ярде частенько говорили о том, что Баррабаль, немало поработавший на ниве искоренения преступности, стремится всегда оставаться в тени. Даже газетных репортеров он старательно избегал. Уже восемь лет сидел он в длинной комнате на третьем этаже, среди груды бумаг, исследуя и сравнивая мелкие документы, что выводили на чистую воду злодеяния многих мошенников.

Он открыл в свое время систему, по которой работал голландец Гум, двоеженец и убийца. А вместе с тем, он никогда с Гумом не встречался. Простое объявление о пропаже в одной лондонской газете он сопоставил с другим объявлением в провинциальной немецкой газетке, и это привело братьев Ланед к пожизненному заключению в исправительном доме, хотя те были истинные асы–грабители, самые ловкие из когда–либо существовавших…