Вульф Дорн - Шепот волка

«Временная конечная станция моей жизни», – подумал он.

– Эй, кто это у нас тут? – услышал он голос.

Симон обернулся. Это была девочка, которую он недавно встретил на кладбище. Она шла со стороны спортивных сооружений и пила кока-колу из бутылки. Кола была такой же темной, как ее одежда. Только кожа оставалась белоснежной.

– Снова ты, – сказал он. Он не смог скрыть радость, сквозившую в его голосе. – И что? Куда ты на этот раз сбежишь?

Она склонила голову набок и подняла одну бровь:

– А зачем сбегать?

– Сегодня ты сбежала от Франкенштейна, а кто еще за тобой гонится? Дракула?

Она пожала плечами:

– Не удивлюсь, если в этом склепе действительно водятся вампиры. Но, судя по арестантской робе, ты сам не против оказаться здесь, разве не так?

Она сделала движение головой в сторону подарков Хеннинга, которые Симон положил рядом с собой. Он вздохнул:

– «Не против» не совсем правильное слово. Я должен. Скорее так. Моя тетя думает, так для меня лучше. Мой старший брат живет своей жизнью.

– Добро пожаловать в «Клуб отверженных!» – сказала девочка и махнула на деревья в парке. – Пойдем-ка в тень. У меня нет никакого желания получить на солнце рак кожи.

«Клуб отверженных», – подумал Симон. – Звучит почти так же, как «Почетный клуб чокнутых». Теперь я, видимо, состою в обоих».

– О,кей, – согласился он, встал и пошел вслед за девочкой.

Ветровку и футболку Симон так и оставил лежать на земле. Возможно, его «арестантская роба» пригодится кому-то другому.

Когда они оказались в тени деревьев, девочка протянула ему бутылку с колой.

– Хочешь пить?

– Нет, спасибо, от этого бывает разрыв сердца.

Она засмеялась:

– Кто тебе это сказал?

– Мама.

– Ты действительно веришь всему, что говорят взрослые?

– Не всему, но мои родители обычно оказывались правы. Между прочим, меня зовут Симон. А тебя?

– Каро.

– Почему ты не уехала на каникулы домой?

– Потому что у меня больше нет дома.

– Твои родители тоже умерли?

– Вроде того. – Каро подняла голову и взглянула на густую листву, почти полностью заслонявшую небо. – Не мои родители умерли, а я.

– Как так?

Она отхлебнула колы:

– Они обращаются со мной, как будто меня больше нет. Мать бросила нас, когда мне было четыре года. Она перебралась в коммуну художников, поехала с ними сначала в Берлин, а потом в Штаты. К моему седьмому дню рождения она прислала мне собственноручно нарисованную открытку из Сан-Франциско. Какой-то дикий орнамент. Больше я о ней не слышала.

– А твой отец?

Фыркнув, Каро придавила ногой камешек на дороге.

– Для типов вроде него придумано выражение «не от мира сего». Если он не писал книгу, то ездил по миру, проводя встречи с читателями. Он никогда по-настоящему мной не интересовался. Персонажи его книг всегда были для него важнее. А еще говорят, это прикольно – быть дочерью знаменитого писателя!

– Ты говоришь о нем в прошедшем времени. Вы поддерживаете контакт?

Каро отвела взгляд:

– Могу сказать одно, Шерлок: с того момента, как я здесь, он меня ни разу не навестил.

Она допила бутылку и поставила ее на край урны. «Так поступают в больших городах, чтобы бездомным легче было ее заметить», – подумал Симон. Он упрекал себя за вопрос, который мог показаться Каро бестактным. Ему не хотелось, чтобы она считала его любопытным.

– Поэтому каникулы для меня – тихий ужас, – призналась она. – Ничего, чему я могла бы радоваться. Ты скоро сам заметишь, какая жуткая скука здесь. Особенно осенью и зимой, когда все закрыто. Так еще можно сходить в кино, если есть бабло.

– Мы могли бы иногда встречаться, – предложил Симон. – Моя тетя живет в Кессингене, это недалеко.

Она посмотрела на него пристально, словно пытаясь понять, можно ли ему доверять. Симон знал этот взгляд. Он предполагал, что в жизни Каро тоже встречала поганцев, подобных Ронни, только под другими именами. Возможно, они даже были девочками.

– Ты разбираешься в математике?

– Да.

– Хорошо?

– Более или менее. Это мой любимый предмет.

– Классно. Тогда ты сможешь мне помочь. Я в математике вообще не смыслю. Должно быть, тот, кто придумал геометрию, меня ненавидел.

– Конечно, помогу! Геометрия не такая уж сложная. Симон достал свой телефон, держа его так, чтобы Каро не могла видеть экран. Она не должна знать, что до нее он внес в список всего четыре контакта: Майк, тетя и родители.

– Какой у тебя номер? Я пришлю тебе свой эсэмэской.