Лорет Уайт - Когда меркнет свет

Воцарилось молчание. Только ветер шумел в елях. Пролетела сова. Над бухтой серебрилась луна.

Блейк убрал «глок» обратно в кобуру и посмотрел через кусты на пристань. Сквозь ветки виднелся желтый свет, загоревшийся в окне Мэг. Она проснулась.

Шагнув обратно на тропу, он наступил на что-то мягкое. Черная перчатка. Блейк наклонился, поднял и рассмотрел ее. Кожаная. Дорогая. Он снова осмотрелся и начал спускаться вниз, чтобы запереть сарай. Луна освещала ему путь.

Слышались душераздирающие крики. Крики, пробуждающие животные инстинкты. Крики неподдельного ужаса. Звуки, которые минуют логический центр мозга и проникают прямо в нервную систему. Мэг спешила на ужасные звуки, а не от них, хотя все ее существо хотело убежать прочь. Она карабкалась вверх по берегу, цепляясь руками и ногами за еще горячий после жаркого дня песок. Когда она приблизилась к гребню дюны, где рос густой кустарник и стояли рядами кривые прибрежные сосны, с моря подул сильный ветер. Западали крупные капли дождя. Начало темнеть, небо окрасилось в странный красновато-оранжевый цвет. Крики прекратились. Мэг замерла – внезапная тишина оказалась еще более страшной.

Стараясь двигаться как можно осторожнее, тяжело дыша, она взобралась на гребень дюны. И замерла. В странном, меркнущем свете Мэг увидела… Нечто кошмарное… Шерри, белая и голая, распластанная на черной земле, словно сломанная кукла. Мэг видела лишь ее нагое белое тело. В голове зашумело. Потемнело в глазах. Вокруг сомкнулись деревья. Ветер и дождь бросали волосы на лицо. Она знала, что там, в тенях, есть кто-то еще.

Рассмотри их, Мэг. Попытайся увидеть…

Она попыталась вглядеться. Но потом раздался крик:

– Держи ее! Черт! Останови ее – держи, или нам конец!

Мэг повернулась и побежала обратно, вниз, с дюны, по траве, усеянной лошадиным навозом. Ветки хлестали ее по лицу. Влажная трава резала ноги.

Сзади послышался громкий топот. Тяжелое дыхание. Все громче.

– Мэгги!

Мэг побежала быстрее. Палец ноги зацепился за корень, и она повалилась на землю. Секунду… Сколько секунд?.. Она не могла двигаться. Дождь барабанил по спине. Небо темнело. Она слышала, что он приближается. Нечеловеческим усилием ей удалось снова подняться на ноги. Она направилась на юг. Мэг знала, где там можно спрятаться, нырнуть под воду и исчезнуть среди волн, а потом тайно вынырнуть под скалой, в гроте с пещерой. Эту пещеру показал ей Блейк. Нужно только добраться до пляжа, до воды.

Ее схватила чья-то рука. Она закричала и вырвалась, разорвав на груди футболку. Но он снова поймал ее, развернул к себе…

Его лицо. Она увидела его лицо.

Мэг закричала во все горло.

Ее резко разбудил шум. Она дрожала. Ночная рубашка промокла от пота. Дыхание было поверхностным и частым. Она поднялась на локоть, протянула руку, включила лампу. Свет загорелся, прогнав тени. И тут она услышала скрежет тормозов…

Не крик.

Скрежет тормозов.

Сверху, на дороге.

Она сидела в кровати, крепко обхватив руками колени, и покачивалась, пытаясь успокоить дыхание. Каждый раз, когда ей снился этот кошмар, она видела немного больше. И на этот раз она увидела его. Лицо.

Лицо Джеффа Саттона.

Чушь. Этому верить нельзя. Мэг знала, как обманчивы бывают воспоминания. Она смотрела Джеффу в глаза тогда, под столом, перед внезапным воспоминанием. И, видимо, перенесла это в собственную память. Ее расследование, догадки, переживания сформировались в ночной кошмар.

Мэг не доверяла собственному разуму. Но все же это терзало ее. Поднимало вопросы, которых она задавать не хотела.

Понимая, что заснуть теперь не удастся, она выбралась из кровати и сняла влажную рубашку. Вытащила из сумки чистую футболку, натянула ее и достала мамин дневник. Залезла в кровать, откинулась на подушки и открыла записи на месте, где остановилась.

Эмма и Томми приехали домой на весенние каникулы и сегодня снова зашли меня навестить. Мне было так приятно их увидеть. Красивых, сильных. Друзей Шерри. Благодаря им дух дочери продолжает для меня жить. А еще их визиты помогают отвлечься, сосредоточиться на мелочах – например на готовке кофе для ее друзей. Эмма принесла сегодня печенье. Его испекла ее мама. Эмма сказала, что мама редко печет печенье – аптека занимает много времени, – так что я просто обязана им насладиться. Я рассмеялась. Пока что она получает большое удовольствие от учебы и планирует стать аптекарем, как мама, может, даже однажды стать преемницей маленького бизнеса на Фронт-стрит, если только крупные сети не разорят его раньше.