Лорет Уайт - Когда меркнет свет

Айк посмотрел на сына, несколько секунд помолчал.

– Нет.

– Это был не Томми и не Тай Мак?

– Нет.

Дейв внимательно посмотрел отцу в глаза. Напряженное молчание нарастало.

– Айк, Дейву помогала твоя прочная репутация, а теперь…

– У него по-прежнему неплохое наследство, – отрезал Айк.

– Образ, – тихо сказал Дейв. – Главное в политике – образ. А теперь все только и будут говорить про Мэг и «заваленное дело Шерри Броган».

Он заткнул пальцы за форменный ремень и какое-то время стоял, наблюдая, как Мэг фотографирует дом его родителей. Глубоко в венах тихо потрескивало «электричество». Он хотел получить это место. Но Мэг Броган просто так не успокоится. И то, что она вернулась к Блейку Саттону, тут не поможет. Он подумал о Джеффе.

В одном Мэг была права – это дело не завершено. И он должен с ним разобраться. Или проиграет выборы.

– Ты сделала правильные выводы, – сказала Ли Альбис, разливая чай. – Я вступила в консорциум уголовных адвокатов Чиллмоука в качестве волонтера, когда ушла на пенсию после практики в Портленде. Я верила в Тая Мака. Он стал удобным козлом отпущения для зашоренного шерифа, зацикленного лишь на том, чтобы любой ценой добиться справедливости в деле, которое воспринимал слишком близко к сердцу.

Она села напротив Мэг и Блейка, подвинула к себе фарфоровую чашку с блюдцем. Загорелая, подтянутая женщина ближе к восьмидесяти. Короткие седые волосы, большие очки в красной оправе. У нее за спиной вышагивал по жерди серый попугай жако, повторяя фразу:

– Привет, красавчик. Привет, красавчик. Как поживает мой красавчик.

Ли сделала осторожный глоток дарджилинга и вздохнула.

– К сожалению, такое уж у меня хобби. Непримиримая ненависть к предубеждениям в правосудии. В случае Тая это были классовые, экономические предрассудки. На мой взгляд, Айк Ковакс необъективно относился к Таю Маку, полукровке из бедного квартала, который якобы изнасиловал золотую девочку Шелтер-Т. Городскую королеву бала.

– Почему вы были так уверены, что Тая бы оправдали, если бы дело дошло до суда? – спросила Мэг, удостоверившись, что на диктофоне горит красная лампочка.

– Когда я готовилась к возможному аресту и суду над Таем, то обратилась к частному детективу. Он нашел свидетеля, который был готов подтвердить, что мотоцикл Тая действительно был на Форест-лэйн в то время, когда он, по его утверждению, высадил Шерри.

– Свидетеля?

Ли взяла тарелку с печеньем и протянула Мэг:

– Хотите?

– Нет, спасибо. Что за свидетель?

Тарелку предложили Блейку. Он покачал головой, не сводя глаз с Ли Альбис.

– Ее звали Этель МакКрей. Она была слепой. Сейчас ее уже нет в живых.

Альбис аккуратно поставила тарелку на стол и посмотрела Мэг в глаза.

– Разумеется, мы учитывали, что обвинение может быстро дискредитировать ее, потому что она была слепой и старой и могла что-то перепутать, но я планировала продемонстрировать суду, как Этель МакКрей определяла вид и модель транспорта исключительно по звуку мотора, и она явно слышала «Круизер» Тая, единственный в городе. Еще она слышала голоса, мужской и женский, но слова было не разобрать из-за рева мотора, по свидетельству Этель.

– Айк Ковакс знал про Этель МакКрей?

Альбис кивнула.

– Он привел ее в участок и попросил опознать Тая по голосу. Разумеется, она не смогла этого сделать, потому что мотор гудел слишком громко и голоса она слышала плохо. Ковакс посчитал ее показания недостаточно надежными. – Альбис наклонилась вперед. – Есть еще кое-что. В городском парке, в машине, жил бродяга. Его звали Мило Синович, ветеринар. Он уже тоже умер, но он рассказал нам, что видел красный фургон «Фольксваген», припаркованный за деревьями рядом с тропой, ведущей к этому печально известному месту, где задушили Шерри Броган. Фургон был припаркован там после того, как Тай Мак, по его словам, высадил Шерри. И оставался на месте в то время, когда предположительно могло произойти нападение. – Альбис сделала еще один глоток дарджилинга. – Предположительное время смерти вполне вписывалось в версию событий, рассказанную Таем.

– Синович говорил с полицией?

– Нет. Полиция к нему не обращалась. Он тоже не стал сообщать информацию добровольно. Он старался жить незаметно, мы так и не смогли убедить его сделать обращение, и он исчез вскоре после разговора. – Она снова сделала глоток чая. – Но наша слепая свидетельница сказала, что когда уехал мотоцикл – она слышала, как он удаляется прочь, – к тропинке, где она обычно гуляла с биглем, подъехала машина. Остановилась, заглушила двигатель. Послышался спор, приглушенные сердитые голоса, мужской и женский. Потом драка и – внимание – скрежет раздвижной двери.