Лорет Уайт - Когда меркнет свет

Томми рассмеялся.

– Наверное, боится, что это навредит его кампании. Все будет нормально. У этой истории – нашей истории – есть конец, пусть и горький. Отец Дейва боролся за справедливость. Твой тоже. По-своему. Злодей был наказан. Мы можем сделать упор на это. Придет Дейв. В пятницу вечером там соберется полгорода. Ты могла бы договориться о дополнительных интервью, порасспрашивать людей.

– С радостью приду.

Она собиралась закрыть дверь, но замешкалась:

– Рада была повидаться, Томми. Приятно, что кто-то на моей стороне. Я имею в виду книгу.

Он отдал ей честь, и она снова будто вернулась в детство.

Отъехав, она глянула в зеркало заднего вида. Он стоял на тротуаре, спрятав руки в карманы, и наблюдал, как она уезжает.

Блейк и Джефф медленно шли к пристани от старого лодочного домика, стоящего на воде. Блейк разместил там брата, выдав свежее белье, дрова и керосин для светильников. Электричества там не было. Вслед за ними бежала Люси. Из трубы на пристани валил дым, волны мягко бились о берег. Ветер на воде становился прохладным, день двигался к закату. По темнеющему небу летели облака.

– Ты уверен, что хочешь ночевать здесь?

– Не хочу путаться у тебя под ногами.

– А может, не хочешь оставаться в старом доме – слишком много плохих воспоминаний?

Джефф кутался в пальто.

– Может, я мог бы здесь поработать. Вырезать скульптуры из старых бревен.

– Как долго планируешь оставаться?

– Пока не знаю.

– От чего это зависит?

Джефф потер бородку.

– Раз уж я тут, хочу встретиться с некоторыми старыми приятелями. Посмотрим.

Блейк искоса посмотрел на брата, почувствовав внезапную прохладу. Но, может, это просто упала температура на улице.

Они дошли до здания пристани, и Блейк придержал брату дверь в «Крэбби Джек», где заканчивался ремонт. Джефф уже помог им с Ноем принести все необходимое из машины и покрыть стены последним слоем краски. Стоял сильный запах, но помещение уже выглядело опрятно, можно было заносить столики.

– Ты всегда любил это место, эту бухту, – заметил Джефф, спрятав руки в карманы и расхаживая по комнате.

Пока Мэг не опустошила меня. Она забрала с собой сердце этой бухты. Как можно настолько увлечься, настолько гармонировать, настолько любить человека? И так пострадать от разрыва…

Глядя на брата, Блейк изумлялся любви, ее многоцветности, ее разнообразию, ее величайшей силе. Она заставляла людей делать невероятные вещи… Например, хранить секреты вопреки благоразумию, просто ради чьей-то безопасности.

– Привет, пап. – Ной появился в проеме, ведущем на большую открытую кухню. – Таймер зазвенел.

– Спасибо, приятель. Ты накрыл на стол?

– Ага, – сказал Ной. Следуя за ними на кухню, он восхищенно смотрел на дядю. Сдерживая улыбку, Блейк открыл духовку и достал горячую лазанью.

Они сели за стол в маленьком обеденном закутке рядом со старым каменным камином, перед большими окнами, выходящими на темнеющую бухту. С моря пришла пелена тумана. Бревна в камине потрескивали и шипели.

– А где остановилась Мэг? – поинтересовался Джефф.

– В старом доме.

– Так и не продала его?

– До недавнего времени там жила Ирен. У нее ранняя стадия старческого склероза, и она сожгла часть гостиной, оставив там горящие свечи. После этого она переехала в пансионат «Честнат Плейс».

Джефф сделал глоток холодного пива.

– Ну и каково было снова с ней увидеться?

Блейк бросил предостерегающий взгляд на Ноя, который ел лазанью с небывалым аппетитом.

– Она прекрасно выглядит. Помолвлена. С каким-то судебным психиатром.

Брат внимательно посмотрел ему в глаза, между ними повисли недосказанность.

– Папа говорил, что ты художник, – сказал Ной, потянувшись за соком.

– Да. Я скульптор. Делаю инсталляции.

– В смысле, статуи?

– Вроде того. Из дерева. Из камня. Из металла. Сейчас в основном крупные проекты. Люблю использовать природные материалы. И старое стекло. Проволоку. Это зависит от темы, от задачи.

– Твои работы есть в знаменитых местах?

Джефф улыбнулся.

– Вроде того. Я выиграл контракт на публичную художественную инсталляцию перед большим зданием суда в Сан-Диего, и мне доверили поставить скульптуры вдоль променада длиной в целую милю – этими проектами я особенно горжусь.

Ной смотрел на дядю во все глаза.

– Круто.

Внутри у Блейка что-то дрогнуло, когда он заметил интерес сына, огонек в его зеленых глазах.