Алексей Дунаев - Без причины

В гостиной я сразу бросился к стене с числами:

10 12 11 32 18 20

53 67 33 23 86 88

А Вадим плюхнулся на стул. Я был готов обвести шесть и тридцать два, но не увидел отдельного числа шесть. Правда, быстро сообразил, что вместо шести может быть число восемнадцать. Я обвёл эти числа маркером и стал размышлять вслух:

— Смотри, Вадим, восемнадцать тридцать два — это время какого-то события, из-за которого происходят все убийства, а значит, другие числа должны указывать на день, месяц и год. Давай попробуем их расписать.

— Пробуй, — буркнул Бочаров.

— Но только вот… не все числа могут указывать на день месяц и год. Придётся делать выборку.

— Так делай, чего ты ждёшь?! Не тормози, Андрюха, время тикает.

— Пускай тикает! — рявкнул я. — Чего ты его боишься?

— Ты дурак или что?

— Вадим, у тебя же есть пушка, кого и чего ты боишься?! Может, хватит уже бояться?!

— У тебя точно поехала крыша.

— Она тут у многих поехала. У Раецкой, например, раз она не откликается.

— Ты не думал, что она могла нарваться на одну из ловушек?

Я тяжело вздохнул и стал рисовать на стене таблицу. В итоге получилось что-то вроде этого:

— Восемнадцать можешь сразу вычёркивать. Это же время.

— Согласен. И двадцатка может быть только годом. Две тысячи десятый, две тысячи одиннадцатый, две тысячи двенадцатый. Понимаешь, о чём я?

— Я что, похож на валенок?! Поехали дальше! — Тогда вот что у нас получается, — произнёс я и стал записывать все возможные варианты.

К концу моих стараний на стене появилось двенадцать дат:

10.11.2012

10.12. 2011

11.10.2012

11.12. 2010

12. 10. 2011

12.11. 2010

23. 10.2011

23. 10. 2012

23. 11. 2010

23. 11. 2012

23.12 2010

23.12.2011

— Ха! — воскликнул Вадим. — Если предположить, что не зачёркнутые числа не несут никакой информации, то у нас получается только шесть дат.

— Возможно, но это не факт. Нам теперь важно понять, какая из этих дат связывает всех нас пятерых и всех наших жён и детей.

Вадим почесал затылок.

— Это должен быть совместный сабантуй какой-то. Свадьба, юбилей, похороны… Хрен его знает, что. Тут надо перебирать всё в голове.

В самый разгар наших размышлений включился телевизор. И мы опять увидели это дурацкое кресло с высокой спинкой.

— Время второго раунда вышло, умники, — сообщил Сиплый. — Пришло время кому-то умереть.

— Сдохни сам, пожалуйста, — попросил его я.

— Я бы с радостью, но люди не умирают дважды.

— А ты один раз хотя бы сдохни. Этого будет достаточно.

Сиплый громко захохотал. Этот смех был таким естественным, словно исходил прямо из души.

— Один раз я уже сдох, — заявил он сквозь слёзы. — Честное слово! В этой игре я второй раз уже умереть не могу. Вот когда доиграем, тогда можем попробовать ещё раз.

— Так это не месть? — не выдержал и спросил я. — Это всего лишь игра?

— В данном конкретном случае я бы не разделял эти два понятия.

— Это игра в месть? И вы нас убиваете просто так, без причины?

— О-хо-хо! Это уже переходит все границы. Может, мне ещё тебе подсказать правильные ответы?

— Ответь, есть ли причина у всех этих убийств? Потому что если её нет, то нет и смысла у всей этой игры.

— Причина есть. И вы должны её назвать, так же, как должны назвать моё имя и фамилию. Ты удовлетворён моим ответом?

— Да. Если я скажу, что причина — это игра. То это будет считаться ответом?

— Ты скажи, и я обязательно дам знать тебе, прав ты или нет, — ответил Сиплый усталым голосом, после чего телевизор зашипел и отключился.

Ольга не выдержала и поднялась со стула. Жанка бросила на неё удивлённый взгляд.

— Что-то не так?

— Ты слышала же! Раецкая куда-то пропала. Андрей её звал, а она не откликнулась.

— Ты думаешь, она погибла?

— Ничего другого на ум не приходит. Была бы жива, отозвалась бы.

— Это точно.

— Она просила помощи, а я от неё отвернулась. Не хорошо это как-то.

— У нас своя стратегия выживания, — напомнила Жанка.

— А если она попала в ловушку, и ей нужна помощь?

Жанка шмыгнула носом.

— Ты хочешь оставить меня здесь одну?

— Ненадолго.

— Мама!

— Мне потребуется всего лишь пять минут. И я вернусь.

Жанка с опаской посмотрела в сторону Ирины.

— Ладно, делай, что хочешь.

— Я быстро, — произнесла Ольга. — Если что, вопи во весь голос. Я тут же прибегу.

— Ты только одна в подвал не спускайся, мамочка. Я тебя очень прошу.