Рут Уэйр - Смерть миссис Вестуэй [litres]

Этот вопрос не выходил у Хэл из головы с самой ночи, принимая разные оттенки, он петлял по извилинам, вгрызаясь в мозги, которые предлагали десятки всевозможных ответов. А когда двери вокзала открылись и Хэл потянулась затекшим телом, разминая продрогшие, сведенные судорогой конечности и пытаясь улыбнуться дежурному, в голове у нее горьким эхом прозвучали последние слова миссис Уоррен.

Она никогда сюда больше не приедет. Это правильное решение. Правда, миссис Уоррен сказала несколько иначе.

Она сказала – не возвращайтесь .

Эти слова не давали Хэл покоя всю дорогу до Лондона.

Не возвращайтесь. Что она хотела сказать?

Может быть, Хэл все-таки доводилось бывать в Трепассене? В детстве? И она была слишком маленькая, чтобы помнить? Но если так, то миссис Уоррен должна знать всю правду о маме. А в таком случае, почему же она ничего не сказала? Может, у нее своя тайна?

Хэл вдруг ужасно захотелось в Брайтон. Даже не домой, а еще раз заглянуть в документы под кроватью.

Там было много неразобранного: документы, старые письма, дневники, почтовые открытки – все, что Хэл было слишком больно читать после смерти мамы, но что она не могла выбросить. Она аккуратно упаковала их и засунула под кровать, чтобы не попадались постоянно на глаза и дожидались своего часа, когда у нее появится причина внимательно с ними ознакомиться.

И вот этот день настал. Потому что в одном Хэл была уверена. Мама связана с этим домом. И сама она тоже. Конечно, никакая она не внучка миссис Вестуэй. Но родственница. И теперь Хэл была твердо намерена выяснить, какая именно.

До дома Хэл добралась после обеда. Оттого, что пришлось тащить чемодан от самого брайтонского вокзала, разболелись ноги. Денег на такси не было, а срок действия проездного истек.

У Живописных вилл Хэл почувствовала, как сердце колотится в груди – не только от долгой ходьбы. В такт шагам в ушах у нее раздавались слова: выбитые зубы… переломанные кости…

– Хватит.

Переходя дорогу, она сказала это вслух, и на нее мрачно обернулся паренек лет пятнадцати.

– Эй, мне уже восемнадцать. Чего ты мне приказываешь?

Хэл покачала головой и хотела ответить, что ее не касаются его дела. Но парень уже двинулся дальше, и она свернула на свою улицу, причем сердце забилось так, что стало темно в глазах.

На узкой двери подъезда не было никаких признаков того, что ее взламывали, но Хэл, не отпирая ее, все-таки позвонила в квартиру на первом этаже. У открывшего ей мужчины был удивленный вид. В общем, все правильно, Хэл его прежде не видела.

– Да? Что вам нужно?

– О, простите. – Хэл смутилась. Вообще-то она собиралась попросить жившего здесь Джереми проводить ее до квартиры. – Я не знала… А Джереми дома?

– Это который жил здесь раньше? Откуда мне знать, где он. Я въехал только на этой неделе. Вы его подружка?

– Да… Нет… Не в том смысле, – пробормотала Хэл. Она подхватила чемодан и опять почувствовала острую боль в ногах. – Я здесь живу, наверху.

– А-а, понятно. Тогда в следующий раз не забывайте ключ, ладно? Я спал.

– У меня есть ключ. Дело не в этом. Я просто хотела… Слушайте, а вы никого не видели тут? Ну, не ошивался ли тут кто-нибудь? Лысый такой, плотный?

– Да вроде нет, – коротко ответил мужчина. Он потерял всякий интерес к разговору и потянулся назад к своей двери, явно мечтая вернуться в постель. – Бывший, что ли?

– Нет… – Хэл подтянула чемодан, размышляя, сколько она может сказать. – Нет, я… Понимаете, я должна ему денег. А он не очень… идет навстречу.

– А-а… – Мужчина поднял руки, отгородившись от Хэл, и сделал несколько шагов назад. – Знаете, не впутывайте меня в свои дела, дорогуша. Ваши деньги – ваше дело.

– Я вовсе не прошу вас впутываться, – резко ответила Хэл. – Я просто спросила, видели ли вы кого-нибудь.

– Нет. – И мужчина захлопнул дверь у нее перед носом.

Хэл пожала плечами и вздохнула. Это не вселяло особого оптимизма, но что ж, и на том спасибо.

Взбираясь по лестнице к своей чердачной квартирке, она держала перед собой чемодан, и вдруг ей отчетливо представилась узкая лестница в Корнуолле и девушка, поднимающаяся наверх и исчезающая в темноте. И Хэл задрожала – не только при мысли о том, что могло ожидать ее в квартире.

На самом верху она помедлила, стараясь унять дыхание и прислушиваясь к тому, что происходит за дверью. Дверь была закрыта, заперта, никаких признаков того, что ее взламывали, но ведь в прошлый раз на вид тоже все было нормально. Понятно ведь, пришли один раз – могут прийти и второй.