Эмили Барр - Выжить любой ценой

Я начинаю думать о Крисе и сразу же проклинаю себя за это. Столько лет я боролась с ним, но сейчас, стоя на сорок втором этаже и глядя вниз на этот космополитичный город за тысячи миль от дома, я вспоминаю о нем с теплотой. Такое великодушие мне приятно, тем более что Криса оно привело бы в бешенство.

Выйти замуж за Криса было не самой удачной идеей. Если бы все шло обычным образом, я бы о нем даже не вспомнила. Мы оба были безответственными бездельниками, которых объединяла лишь любовь к амфетамину, в то время как большинство предпочитало экстази. Нескольких недель совместных тусовок вполне хватило бы, чтобы понять, что в трезвом состоянии у нас нет ничего общего, и мирно разойтись в разные стороны.

В те времена Крис был необычайно красив. Его русые волосы доходили до воротничка, если бы он носил рубашки, лицо сияло обаянием молодости, суля блестящие перспективы, которые он успешно упустил, предаваясь безудержному гедонизму. У него были правильные черты лица, высокие скулы и бархатные карие глаза. Сейчас волосы у него на макушке поредели, и он компенсировал это тем, что отрастил длинные патлы и собрал в хвост в стиле музыкантов группы «Слейд». Тогда ему было тридцать два. А сейчас уже стукнуло сорок три. За это время многое изменилось.

Мы, конечно, никогда не жалели о незапланированном появлении Дейзи. Сначала я подумала об аборте, но мне хотелось стать матерью, и когда Крис под кайфом заявил, что из нас получатся потрясающие родители, я решила сделать вид, что тоже так думаю. Мы соблюли все формальности, включая свадьбу по залету, и очень гордились, что стали взрослыми.

Когда я оглядываюсь назад, самым удивительным мне кажется то, что в браке мы прожили вплоть до прошлого года. Мы тянули наше несчастное существование, как старую жевательную резинку, которую давно пора выбросить в мусорное ведро. Но никто не хотел сделать первого шага. Я ждала, что он меня оставит, дав тем самым возможность свалить всю вину на него. А он, я уверена, хотел прямо противоположного. Мы упрямо ждали целых десять лет, пока полгода назад одновременно не сдались.

Я боялась, что Дейзи будет сильно переживать из-за нашего развода, чувствуя себя брошенной и несчастной. Вместо этого она улыбалась и все время твердила, что уже не надеялась, что это когда-нибудь произойдет, и очень довольна.

Сейчас мы уже официально разведены, и я оставила его фамилию только потому, что ее носит моя дочь. Это все, что у меня осталось от него: его гены в моем ребенке и его фамилия.

Раньше я никогда не ходила в бар одна. Выпивала частенько, но всегда только дома.

Я вся вымокла под теплым дождем, и мои вымытые и тщательно уложенные волосы обвисли и прилипли к щекам. Длинная юбка и хлопчатобумажная блузка облепили тело и выглядят вызывающе, хотя это самые скромные вещи в моем гардеробе. Войдя, я сразу же закрываю за собой дверь, чтобы в это святилище не проник дождь. Она неожиданно громко хлопает.

Я оглядываю потрепанные кожаные стулья, высокий потолок, под которым лениво крутится вентилятор, выцветшие картинки и вырезки из газет, заключенные в рамки и развешанные по стенам, и незаметно улыбаюсь.

– Самое то, – бормочу я и обеими руками выжимаю волосы.

Ко мне подбегает маленький смешной пудель, и мне становится весело.

У стойки на высоких стульях сидят трое мужчин, позади нее маячат два бармена. Кроме них в баре никого нет. Лишь пустые столы со следами от стаканов, стулья и диванчики, которые у нас называют винтажными. Все пятеро мужчин смотрят на меня, усмехаясь моему плачевному виду. Я пристраиваюсь у стойки, чтобы не сидеть в одиночестве за столом, и смотрю на ламинированное меню, которое мне любезно пододвигают.

– «Маргариту»! – говорю я, наткнувшись на это название в списке коктейлей. Вполне уместный напиток в подобном заведении.

Дейзи наверняка бы здесь понравилось. Она любит простые и интересные места. И ненавидит все девчачье. Но в этом баре нет ничего женского. Это чисто мужское место, пропитанное тестостероном.

Рядом с баром я замечаю небольшой ресторанчик, в котором полно жующих людей. Звон их вилок эхом отдается под высоким потолком. Там я вполне могу поужинать, сидя за столом одна. Это ничем не грозит и будет достойным завершением моего сегодняшнего триумфа.

Пожилой бармен, по виду китаец, улыбается и кивает.

– «Маргариту»? Конечно, – произносит он на прекрасном английском и отдает команду своему молодому коллеге, который немедленно начинает колдовать с блендером, льдом, солью и стаканом.