Эмили Барр - Выжить любой ценой

И я делаю то единственное, что может спасти моего ребенка. Схватив с полки хлебный нож, лежащий там вместе с тремя багетами, я всаживаю его в спину Кейти как раз в тот момент, когда она запихивает мою рыдающую дочь в машину.

Все залито кровью. Мир остановился. Я вся в крови, потому что ударила кого-то ножом. Дейзи потрясенно смотрит на меня и пронзительно кричит.

До меня вдруг доходит, что я потеряла ее навсегда. У нее на глазах произошло убийство. И совершила его ее мать. И то, что я сделала это, чтобы не дать Кейти увезти мою дочь, ничего не меняет, а скорее лишь усугубляет дело. Ведь Дейзи наверняка подумает, что во всем виновата она.

Кейти с Кассандрой добились своего. Дочь я окончательно потеряла.

Кейти неподвижно лежит на земле. В спине у нее торчит нож. Официантка зовет на помощь. Наконец подъезжает полицейская машина. Путь к отступлению отрезан. Сделать вид, что я тут ни при чем, уже поздно. Да и бежать мне некуда.

Крис крепко обнимает Дейзи. Она прижимается к нему, и он загораживает от нее ужасную картину.

Полицейский с короткой черной бородкой, но не тот симпатичный мужчина, с которым мы беседовали вчера, сразу же начинает говорить по рации. Выглядит он озабоченно. Я подхожу к нему. Кассандра смотрит на Кейти. Позади меня официантка произносит «Скорая помощь».

Ноги подкашиваются, и я опускаюсь на стул, оказавшийся рядом. Подняв глаза, я вижу, что Крис с Дейзи исчезли.

Кассандра начинает говорить с полицейским.

– Это она, – холодно и равнодушно произносит она. – Она ударила ее ножом. В спину. Она ее убила.

Полицейский смотрит на меня. Сейчас он меня арестует. Что и происходит.

Они победили. Я сижу в камере и думаю о том, что я потеряла Дейзи. Заключение меня совершенно не волнует, как и предстоящий суд. Еще меньше меня интересует шумиха, поднятая в прессе. Теперь вся история выплывет наружу, но они наверняка все переврут.

В камере тихо и спокойно. Меня вполне устраивает еда, которую регулярно приносят. Мне нравится сидеть и смотреть в стену. Раз я потеряла Дейзи, ничего другого мне уже не нужно.

Дни проходят один за другим. Мне сказали, что Кейти жива и рана не такая серьезная, как можно было предположить по количеству крови. Ни сердце, ни другие важные органы не пострадали. А жаль. Надо было поглубже воткнуть нож.

Они победили. Дейзи сейчас у Криса, но меня они уничтожили. Когда я сбежала, моя участь была предрешена, и вот теперь, через много лет, они своего добились.

Симпатичный полицейский сообщает, что все обвинения с меня сняты и я свободна. Я ничего не понимаю и не желаю понимать. Просто делаю то, что он мне говорит, и в конце концов оказываюсь на улице, жадно вдыхая свежий воздух. Люди кричат и суют мне в лицо камеры. Они требуют, чтобы я немедленно все им рассказала. Я в панике озираюсь и вижу Криса с Эдом. Взяв меня за руки, каждый со своей стороны, они ведут меня к машине и сажают на заднее сиденье. И мы уезжаем.

– Что происходит? – спрашиваю я.

Я не могу ни на чем сосредоточиться с тех пор, как увидела выражение лица Дейзи, когда Кейти упала с ножом в спине.

– Ты свободна, – говорит Эд, поворачиваясь ко мне с переднего сиденья.

Мы сидим в машине Криса, той самой, на которой ездили в Корнуолл.

– Почему вдруг?

– Кейти полностью поправилась, – объясняет Крис. – Ты так и не научилась резать людей кухонным ножом. А благодаря Эду эта история стала достоянием гласности. Австралийка и американцы тоже внесли свою лепту. Ты представляешь, как на все это набросилась пресса? Необитаемый остров, несчастные пленники и прочее. Когда стало ясно, что они влипли гораздо серьезнее, чем ты, и Кейти не может выдвинуть обвинение, тебя решили освободить. Но, Эстер, ты должна была об этом знать. Разве тебе ничего не сказали?

– Я не слушала, – пожимаю плечами я. – Куда мы едем? Где Дейзи?

– Дейзи в Брайтоне, с матерью Криса, – объясняет мне Эд. – Все будет отлично.

Я вспоминаю ее лицо:

– Не будет.

Я свободна, но они все равно победили.

Месяц спустя

– Дейзи, ты ведь знаешь Эда, – говорю я.

– Привет, Дейзи! Рад тебя снова видеть. Как твои дела?

Эд переминается с ноги на ногу, поочередно глядя на нас с Дейзи.

Дейзи пожимает плечами:

– Хорошо.

Я смотрю на нее. Мне она отвечает то же самое, но вряд ли она когда-нибудь оправится от того, что ей пришлось пережить за последние два месяца. Мы поехали в Шотландию, чтобы отвлечься и побыть вдвоем. В поезде она со мной почти не разговаривала.