Марк Эльсберг - Блэкаут

Боллар развернулся, снова подошел.

Шеннон продолжала:

– Можно подумать, они уже знают, что ситуация с электричеством затянется. И от кого же они могли это узнать?

Боллар снова наградил ее снисходительным взглядом, каким взрослые смотрят на строптивых юнцов.

– Преклоняюсь перед вашей фантазией и настойчивостью, мадемуазель…

– Шеннон. Лорен Шеннон.

– …но меня ждут дела. Хоть и не того рода, что вы вообразили. Возвращайтесь в Париж.

На улице стало теплее, хотя накрапывал мелкий дождь. Манцано поспешил в отель, пока дождь не пошел сильнее. По дороге он рассматривал встречных прохожих, людей в машинах. Они еще не знали, что их ждало. Наконец он вошел в теплый холл.

– Прошу прощения, я не вас видела с Франсуа Болларом? – окликнул его женский голос по-английски.

Это была девушка с рюкзаком за спиной, закутанная в пуховик. Кроме них и портье, в холле никого не было. Лицо показалось ему знакомым.

– Да. Вы та девушка из вестибюля, допрашивали Боллара, – ответил Манцано, тоже по-английски.

– Я живу по соседству с родителями его жены, – сказала девушка. Судя по выговору, она была родом из США.

– Что привело вас сюда?

– Это же отель. Хочу здесь остановиться.

– Боюсь, мест не осталось.

– А вы что здесь делаете? Вы же не из Европола. Почему поселились здесь?

– Сейчас многие пытаются найти альтернативное жилье. Этот отель располагает системой аварийного питания. Но я не о том. Что привело вас в Гаагу?

– Я журналист. Вчера вечером я увидела, как мои соседи спешно уезжают из Парижа. Учитывая, кто их зять и что творится вокруг, не думаю, что это простое совпадение. Боллар ничего мне не сказал.

– И вы следовали за мной от штаб-квартиры?

– Я должна знать, что происходит. Ради этого я целую ночь провела в автобусе.

– По вам видно…

– Очень мило, спасибо.

Это была миниатюрная девушка, с круглым лицом и темными волосами до плеч. Глаза сверкали дерзостью и решимостью.

– Вы завтракали?

– Съела пару шоколадных батончиков.

Манцано подошел к портье:

– У вас есть свободные номера?

Затем Пьеро повернулся к девушке:

– Этого следовало ожидать. Вам, наверное, хочется душ принять…

– Еще бы! – Она вздохнула.

– Тогда позвольте пригласить вас.

Лорен недоверчиво на него посмотрела. Манцано невольно рассмеялся:

– Не то, что вы подумали! Я предпочитаю обедать с опрятными людьми, а вы наверняка проголодались.

Она по-прежнему колебалась. Манцано направился к лестнице.

– Ну, как хотите. Удачи вам.

Он уже поднимался по ступеням.

– Подождите! – окликнула его журналистка.

Пока новая знакомая плескалась в душе, Манцано разложил покупки в шкафу. Затем прочел последние новости в Интернете. Появились первые слухи – о полицейских операциях в Италии и Швеции, как-то связанных с отключением электричества. От официальных источников комментариев не поступало. Манцано такая стратегия показалась ошибочной. Власти уже знали, что причиной отключения стала спланированная атака. Они должны были понимать, что население еще долгое время будет вынуждено обходиться без электричества.

Шеннон вышла из ванной, закутанная в халат, и принялась сушить волосы.

– Это фантастика! Спасибо.

– Не за что.

– Какие новости?

– Ничего особенного.

– В одном вы точно правы! – воскликнула она. – Я готова слона съесть!

Через десять минут они сидели в обеденном зале. Половина столиков была занята. Манцано заказал себе клаб-сандвич, Шеннон – гамбургер.

– Где лоб расшибли? – спросила она.

– Врезался, когда светофоры погасли.

– Вы работаете на Европол?

– Сотрудничаю с ними. Боллар меня пригласил.

– Для чего?

– На какой канал вы работаете?

– Си-эн-эн, – Шеннон показала удостоверение.

– У вас здесь нет журналистов?

– Ну, я же здесь.

– А как вы ведете трансляции? Без электричества? Как отправляете материалы на канал? И даете их в эфир? Я уж не говорю о том, что люди и телевизор-то не могут включить.

– Это в Европе, – заметила Шеннон. – Я размещаю новости в Интернете. Там, где он еще работает.

– Скоро и такого не будет, – сказал Манцано.

Он огляделся, словно опасаясь, что за ними наблюдают. Никто из гостей не обращал на них внимания. Пьеро понизил голос:

– Я сам приехал только накануне. Не могу говорить о том, чем я здесь занимаюсь, – мне пришлось подписать договор о неразглашении. – Он усмехнулся: – Но никто не запретит мне говорить о том, что я узнал прежде.