Марк Эльсберг - Блэкаут

– Может, они просто хотели прославиться, как многие убийцы… Это им удалось, и они об этом знают.

Пьеро покачал головой, глядя в пол, словно искал там ответ.

– У меня дурное предчувствие, – произнес он. – Словно это еще далеко не всё.

– Знаешь что? – ответила Шеннон. – Мне нужно ехать в Брюссель, на встречу с разными политиками…

– Ты теперь всюду востребована.

– Может, удастся взять интервью у Сони. Все-таки благодаря ей мы смогли разобраться с нашим сайтом… Хочешь, поехали тоже? Развеешься немного.

Стамбул

– Что бы вы сделали на месте террористов? – спросил Боллар.

За окнами, над крышами города, опускался багряный диск солнца.

– Я не видел последних результатов анализа, – ответил Манцано по видеосвязи. – Элементы вредоносного кода уже реконструировали?

– Только часть.

– Они затрагивают атаки прошедших двух недель?

– Мы этого пока не выяснили. Речь идет о миллионах строк и нескончаемых совещаниях с разработчиками. К чему вы клоните?

– До сих пор казалось, что весь процесс был запущен в первый день. Или есть некие признаки, что они непрерывно манипулировали системами?

– Нет.

– Вы спросили, как бы я поступил на месте террористов. Так вот, я сделал бы так, чтобы процесс не останавливался, даже если б я сам не смог его контролировать. Я оставил бы бомбу замедленного действия, которая сработала бы, когда электроснабжение оказалось восстановлено, а я уже не смог бы сам его отключить.

Боллар замер на пару секунд, глядя в монитор. Значит, в разговорах террористов что-то было: Манцано думал, как они. Или он просто стал параноиком после всего, что выпало на его долю…

– Когда я первый раз перешел на сайт, мне попался диалог, и в нем речь шла о какой-то лазейке, – продолжал Манцано. – На что им лазейка, если они и так проникли в систему?

– Чтобы войти, когда все будут думать, что система снова безопасна… – закончил Боллар его мысль.

– Уверен, я не первый, кто пришел к этой мысли, – сказал Манцано. – Есть какие-то следы Пукао, Юсуфа и фон Ансена?

Вместо ответа Боллар спросил:

– Так вы полагаете, что это еще не конец?

– Не знаю, – признался итальянец. – Я сейчас еду в Брюссель. Оттуда позвоню еще раз.

Экран погас. Боллар связался с Красным Крестом во Франции.

– Франсуа, – поздоровалась с ним пожилая женщина, – сожалею, но мы пока не разыскали твоих родителей.

Орлеан

– Нет! – крикнул солдат впереди, достаточно громко, так что услышали Аннет Дорель и чета Болларов. – Пока в зону отчуждения никого не впускают!

– Но куда же нам деваться? – воскликнул кто-то.

– Оставаться здесь, – ответил солдат.

– Я не останусь здесь ни на минуту, – заявила Аннет, перекрикивая шум.

Венсан не ответил. Она видела страх в его глазах – страх никогда больше не вернуться домой.

– До Парижа всего сто тридцать километров! Мы должны как-нибудь попасть туда. Если электричество снова есть, мы можем нанять такси или арендовать машину. Я заплачу любые деньги. Или, может, снова пустили поезда…

Венсан с сомнением склонил голову.

– В любом случае у нас дома комфортнее, чем здесь! – воскликнула Аннет.

Она заметила, как легко произнесла «у нас». Тяжело было свыкнуться с мыслью, что Бертрана вдруг не стало. Перспектива остаться одной была невыносима.

– Вы с Селестой, конечно, едете со мной, – заявила она Венсану. – Поживете у нас… у меня, пока не сможете вернуться домой.

Брюссель

Пьеро со смехом обнял старого Бондони.

– Никогда еще не бывал в Брюсселе, – ухмыльнулся старик. – Вот и решил не упускать случая… – Он похлопал Манцано по плечу: – Неважно выглядишь, парень! Правду говорят, что ты чуть ли не в одиночку одолел террористов?

– Я их даже не видел, – ответил Манцано.

Он обнял его дочь. Лара делила с отцом номер класса люкс в отеле, пока в ее квартире не восстановили водоснабжение.

– Вернулись без происшествий?

– Ни царапинки.

– Позволь представить тебе Антонио Сальви, – сказал Бондони и повернулся к худощавому мужчине с жидкими волосами, который до сих пор держался позади. – Его телеканал оплатил все это, – он обвел рукой вокруг, – и перелет на частном самолете из Инсбрука. Он хочет снять про меня репортаж. Каким-то образом узнал, что ты добрался до Ишгля на моем старом «Фиате» и оттуда…

Берлин

Михельсен посмотрела на статс-секретаря Ресса. «Старина сбросил не меньше шести килограммов за эти двенадцать дней», – подумала она.