Стефан Анхем - Девятая могила

– Нет… Так нехорошо. Совсем нехорошо. – Кремп еще сильнее покачал головой, выпустил пакет с едой и начал махать руками. – Уходите! Да побыстрее!

– Заткнуться и лечь! – приказал Томас.

– Оссиан, а теперь послушай меня, – сказала Малин, держа в одной руке пистолет, а в другой удостоверение. – Мы из полиции, и я не сомневаюсь, что ты знаешь, почему мы здесь. Так что тебе лучше всего вести себя спокойно и делать то, что тебя велят.

Оссиан Кремп немного успокоился и кивнул.

– Вот так. Очень хорошо. А теперь подними руки на головой и медленно опускайся на колени.

Кремп поднял руки и стал было опускаться на колени. Но совершенно без всякого предупреждения развернулся кругом и рванул в сторону холла.

– Стоять! – хором закричали Томас и Ярмо.

Но Кремп уже рванул из квартиры и, судя по звуку, спускался вниз по лестнице.

– Что, черт возьми, мы делаем? Он ведь сбежит, – закричал Томас, выбегая из квартиры.

Оссиан Кремп выскочил из подъезда на улице Блекингегатан и со всех ног побежал по направлению к улице Гетгатан. Он знал, что бегает лучше многих. Так было всегда, и что бы ни случилось, он не даст им схватить себя. Больше не даст. Успеть бы добежать до метро, а там уже он уверен. Там у него есть свои ходы, и он с легкостью исчезнет прямо у них на глазах. Чертовы полицаи.

Как он мог быть таким наивным? Это на него совсем не похоже. Тем более что всего лишь несколько дней назад он видел, как они утюжат улицу. А ведь он обещал себе быть готовым к тому, что они придут и позвонят в его дверь. И все же угодил прямо в капкан.

Но теперь осталось недолго. Только наискось через улицу Гетгатан, а потом в подземку. Он точно знает, как оптимальным образом пройти через турникеты, а потом спуститься вниз по эскалатору, протискиваясь между этими чертовыми пассажирами, которые не знают, что надо стоять с правой стороны.

За спиной он слышал крики полицейских, которые приказывали ему остановиться и поднять руки над головой. Но они могут кричать сколько угодно. Он больше не слушает приказы и не угождает. Он больше не играет в хорошего.

Внизу на перроне он прыгнул на рельсы и побежал дальше в темноту. Скоро он будет у финиша. Еще немного, и они никогда его не найдут. Ему повезло. Поезд не стоял и не ждал, а на рельсах было по-прежнему тихо. За ним что-то взорвалось, и он решил, что лопнула покрышка. Но ведь здесь нет никаких машин? Он не понял, что случилось, даже когда у него подкосилась левая нога и он рухнул со всего размаха, ударившись головой о рельсы.

Он очнулся от звука и понял, что сейчас произойдет. Характерное дрожание рельсов, предвещающее прибытие поезда.

Глядя поверх голов журналистов и фотографов, которые занимали расставленные стулья, Дуня пыталась подавить неприятное чувство. Но ничего не помогало. Чем больше народу прибывало, тем больше ей становилось не по себе.

Большой интерес ее в принципе не удивлял. Сама она знала Акселя Ноймана с тех пор, как он вел на радио передачу «Голоса в ночи». Но только после участия в «Танцах со звездами» он прославился на всю страну и стал вести собственное ток-шоу на TV2. Но она не могла себе представить, что это привлечет такое внимание. Что им придется переносить пресс-конференцию в большой зал, чтобы всем хватило места. И если журналисты и дальше так будут прибывать, вряд ли они поместятся.

Будь ее воля, она бы лучше участвовала в операции на квартире Бенни Виллумсена в Мальме. Но Слейзнер настоял на том, чтобы она сидела рядом с ним, и заверил ее, как важно для ее карьеры не только быть невидимым бойцом, но и время от времени выходить на публику. «Он так хорошо устроился, хотя не был ни на одном реальном задании. Должно быть, знает, о чем говорит», – подумала она и почувствовала, как у нее на верхней губе выступают капельки пота.

А все из-за костюма. Он был слишком жаркий и сшит из материала, который отказывался дышать. Дуня едва могла в нем повернуться. Костюм подарил ей Карстен на прошлое Рождество, и как всегда, когда он дарил ей одежду, покупал все на два размера меньше. Костюм был ей по-прежнему мал, хотя она не сомневалась, что с тех пор похудела как минимум на три килограмма.

Она посмотрела на Слейзнера, который улыбнулся ей в ответ, одновременно достав носовой платок и показав на свою верхнюю губу. А она надеялась, что этого не видно, и боялась испортить макияж, если промокнуть пот. «Проклятые чертовы капельки пота, которые упорно выступают, когда надо и не надо», – выругалась она про себя и как можно осторожнее промокнула пот носовым платком.