Кирилл Агапов - Восемьдесят сигарет

Оставим девушку наедине с её предметом и узнаем, чем всё закончилось у Токаря и наркоторговцев.

Токарь отбросил бесполезные транквилизаторы, потянул из-за пояса свой «ТТ», но толстяк сшиб его с ног. Они полетели на землю. Толстяк вцепился в горло Токаря, как бультерьер. Токарь захрипел. Что есть силы ударил толстяка локтем в переносицу. Брызнула кровь, но хватка не ослабела. Он ударил ещё раз и ещё. Четвёртый удар больше походил на дружеское похлопывание: силы оставляли Токаря; он больше не мог сопротивляться. Он задыхался; перед глазами стояла пелена, и сквозь неё он заметил, как цыган с ушами-галушками намеревался поднять «ТТ», но у него подкосились ноги, и он рухнул на землю. Как раненый зверь, он пытался встать, снова и снова, и с каждой следующей попыткой это давалось ему всё сложнее, и наконец он свалился без чувств.

Транквилизатор действовал! Значит, и этот скоро сляжет. Нужно бороться!

Собрав всю волю и остатки угасающих сил, Токарь вцепился в стальные пальцы цыгана-амбала на своей шее, стараясь хоть немного разжать их. Удалось!

– Ух-х-у-у, – с шумом втянул он воздух. – Упью, ска…

Глаза толстяка медленно закатились. Изо рта закапала слюна, попадая Токарю на лицо. Какие-то секунды он ещё силился победить одолевающую его сонливость, а потом обмяк и повалился на Токаря.

– Тварь, кху-кху, слезь с меня!

Он выбрался из-под огромного тела. Кашляя, поднял «ТТ». Ни секунды не раздумывая, схватил толстяка за длинные волосы, вставил дуло ему в рот, выбив при этом передние зубы, и оскалился.

– Задушить меня хотел, жирный кусок говна?

Два пистолетных выстрела, похожих на раскат далекого грома, распугали птиц, сидящих на ветках деревьев.

Затылок цыгана разнесло в мелкие лохмотья. Бордовая смесь из осколков черепа, кусочков мозга и волос впечаталась в пыльную землю.

Когда Нина услышала выстрелы, она вздрогнула и обернулась на звук. Нельзя сказать, что она была напугана. Скорее, была немного удивлена, но не больше. Потому что, увидев, как Токарь выпустил из рук обезображенную голову одного цыгана и прицелился во второго, она спокойно достала из сумки сигареты и закурила.

Прозвучал ещё один выстрел.

Несколько ворон, противно каркая, истерично закружились над гостиницей.

В этот раз пуля угодила ровно между глаз. Голова борца резко дёрнулась, как привязанный к палочке воздушный шарик, по которому сильно ударили. «Ха-а-а-арх», – медленно вышел воздух из открывшегося рта покойника.

– Тупые ублюдки! – заорал Токарь на мертвецов. – Хер ли вы сегодня припёрлись?!

Он осмотрелся.

Территория гостиницы, где ещё десять минут назад было полно народу, теперь, не считая Нины и Токаря, была совершенно безлюдна. Все разбежались, как только раздались первые выстрелы. Разумеется, кто-нибудь из них уже вызвал полицию. Нужно уезжать отсюда как можно быстрее. Куда? Да чёрт его знает, но оставаться нельзя ни минуты.

Токарь подбежал к Нине.

– Потом все объясню. Сейчас надо валить.

– Я догадалась, что надо.

Нужно было забрать вещи. Хотя бы ключи от машины. Токарь вернулся меньше чем через минуту.

– А моя сумка? – спросила Нина.

– Хуй с ней. Быстро, поехали!

Токарь вырулил на шоссе и через полкилометра ударил по тормозам.

Впереди, уткнувшись капотом в дорожное ограждение, разделяющее встречные полосы, стоял чёрный седан наркоторговцев.

Токарь осторожно вышел из машины. Посмотрел по сторонам. С пистолетом наготове подошел к разбитому седану.

Ослепляющая ярость немного отпустила его. Просто так, без надобности, он бы уже не стал стрелять в водителя.

Токарь заглянул в салон.

Водитель не спал. Дротики с усыпляющим веществом пробили его шею до середины, войдя в неё почти целиком; лишь пропитанный кровью кончик кисточки на конце дротика немного выглядывал из неё. Токарь стрелял в упор, и, не подумав, именно в шею.

– О как. И этот сдох.

Не теряя времени, Токарь перетащил ящики с яблоками в «патрол». Всего пять ящиков. По десять килограммов каждый. Около сорока килограммов героина на сумму примерно четыреста тысяч долларов, если не жадничать. Отлично! Такие бабки помогут ему выпутаться из этого говна. Ничего ещё не кончено!

– На фига тебе яблоки? – спросила Нина.

– Люблю!

По неписаным законам этого места раб не может стать шлюхой против воли своей. Однако – кто же этого не знает – любое правило свято лишь до тех пор, покуда остается в рамках теории. На практике же зачастую всё выглядит немного иначе.