Сергей Протасов - Страшный человек. Следователь Токарев. История первая

«По существующей статистике, — несмотря на отсутствие у него какой бы то ни было статистики, утешал себя Титов. — Подавляющее количество раскрытых преступлений совершено людьми примитивными, малообразованными и тупыми. Это известно. Места лишения свободы населены какими-то неандертальцами, культивирующими свои животные инстинкты — пьянство, наркоманию, похоть, неконтролируемый гнев, которые и являются причиной совершенных ими преступлений. Соответственно же выглядят и органы правопорядка. Те же неудачники с юридическим, то есть никаким, образованием, без минимальных способностей, кроме способности извлекать выгоду из любого попавшего в их руки дела. С кучей комплексов и собственной деформированной философией справедливости. Профессионализм подавляющего большинства следователей и оперативников соответствует уровню контингента. Это очевидно. Зачем развивать себя более, чем требуют задачи? И о какой морали можно говорить, когда само государство ведет себя аморально, выплачивая символическую зарплату людям, ежедневно рискующим жизнью, связанным присягой и запретом на дополнительный заработок? Вдобавок все эти реформы органов и сопутствующие им сокращения, огромное количество дел, которые не успевают отрабатывать следователи и рассматривать суды… Им никогда не раскрыть акции, задуманной умным, развитым человеком. Серьезные люди, поднимающие большие деньги, всегда на свободе. Недооценивать следователей, конечно, нельзя, но известно, что изящные комбинации встречаются только в детективах прошлого века. Думать, думать, думать и не торопиться. Главное, все предусмотреть, действовать умно, аккуратно спланировать и четко провести».

Иногда он мысленно отделялся от физической стороны своей идеи и будто разыгрывал шахматную партию, получая удовольствие от красоты игры и способности не торопясь просчитывать свои ходы и ходы воображаемого противника. При этом Титов не хотел даже про себя произносить слова «преступление» или «убийство», как бы отгораживаясь от очевидного. Словно если не давать определений, внятно их не проговаривать, то вроде как к тебе и не относится, несмотря на полное понимание мотивов и последствий отвратительного,

Он сидел в офисе и перелистывал на рабочем компьютере фотографии, сделанные в разные годы. Дома он их не хранил, поскольку там он вообще не пользовался компьютером. Весь этот многосотенный архив, разложенный по аккуратным датированным папкам, запечатлел этапы его жизненного пути в хронологическом порядке с конца девяностых по настоящее время. Александр открывал папки, бегло просматривал изображения, закрывал и двигался дальше. Раньше он не испытывал потребности просматривать фото, но занятие увлекло его, и постепенно он забыл, зачем это делает, забыл, что ищет кадр не из удовольствия.

Вот его чепуховый, но свой бизнес — рынок, краски, обои, шпаклевки. Первый автомобиль, первый отпуск за границей, появилась Варя, ребята — Олег и Женька с женами на шашлыках, производственные цеха, кабинет директора, Новый год, еще один и еще, свадьба, веселые лица одних и тех же людей в разных комбинациях и в разной обстановке, вот и с детьми. Одно общее — счастье, достаток, дружба.

Он остановился на фотографии, запечатлевшей их троих на пикнике возле пруда. Синейшее небо, яркое солнце, вытоптанная трава возле кромки свинцовой воды. Титов на компьютере поправил яркость и контрастность, увеличил изображение и выделил нужное, сохранил и распечатал фото на стоящем в углу кабинета цветном принтере на фотобумаге. Потом за уголок достал листок из принтера, рассмотрел результат и с отвращением бросил распечатку на стол переговоров изображением вниз. Выключил компьютер и отошел от стола.

Последние два десятка лет пронеслись перед глазами как череда удач, как гладкий путь от хорошего к лучшему, путь, освещенный честными товарищескими отношениями и любовью.

«Ну чего мне не хватает? Зачем все эти приготовления? Живи, как жил, и, если есть на свете высшая справедливость, она сама воздаст по заслугам, — Титов зашагал по кабинету из угла в угол, обводя рассеянным взглядом окружающую обстановку. — Руки должны оставаться чистыми всегда, — он рассмотрел свои дрожащие от возбуждения руки, с сожалением потер их одну о другую. — Всё еще можно отменить. К черту Михаила — и всё к черту. Наплевать! Все эти знаки, все амбиции и комбинации не стоят дружбы, доверия и жизней людей. Если по совести, то тот рынок, где были мои палатки, давно убрали, а рядом построили огромный строительный гипермаркет. Я бы все равно прогорел, набрал бы кредитов, как многие, — и всё, катастрофа. Жил бы сейчас в коробке от телевизора без удобств. Ничего не надо! Страшно подумать! Ребята спасли меня, просто взяли и спасли. Спасибо им. Однако скучно просто жить». Он остановился и, заложив руки за спину, уставился в окно на покрытую трещинами бетонную стену производственного корпуса.