Ким Онсу - Планировщики [litres]

Ввязавшись в противостояние с человеком, думающим, что ему нечего терять, рискуешь огрести немало проблем. И наоборот – с теми, кто боится что-то потерять, справиться легко. Такие люди – самый лакомый кусочек для планировщиков убийств. Их конец ясен как день. Они умирают, до самого своего последнего момента не желая признать, что не смогут удержать в своих руках нажитое. Чу отличался от всех. Он словно доказывал всем, что если нет у него никаких желаний, то мир, даже обладая огромной, неистовой силой, не справится с ним. Человеком он был жестким, но работу выполнял аккуратно, без каких-либо последствий, поэтому Старый Енот часто поручал ему сложные дела. Он хотел, чтобы Чу работал только на Библиотеку.

– Даже лев, покинувший свой прайд, становится добычей бездомных собак, – сказал как-то Старый Енот.

Чу бросил на старика насмешливый взгляд и ответил:

– Да я-то что? Я не собираюсь жить так долго, трясясь от страха, как вы.

Таким он был человеком.

Не входя ни в одну из группировок, Чу тем не менее трудился убийцей уже двадцать лет. Двадцать лет он выполнял грязную работу, не вникая, кто стоит за заказом – власти, корпорации или мелкие подрядчики из Артели мясников. Для киллера он продержался долго: двадцать лет – изрядный срок.

Однако четыре года назад заводная пружина Чу дала сбой. Никто не знает, почему так получилось. И даже сам Чу признался Рэсэну, что он не понимает, отчего механизм, работавший без отдыха целых двадцать лет, вдруг в одночасье вышел из строя. Чу вернулся с очередного дела, оставив в живых заказанную женщину. Это была дорогая проститутка, двадцати одного года. А вскоре газеты сообщили о самоубийстве члена парламента К., который бросился вниз с крыши, – он оказался в безвыходной ситуации из-за обвинений в коррупции и сплетен о сексуальных домогательствах к школьницам. Сомнительно, чтобы столь низкий тип, любитель малолеток, покончил с собой из соображений чести, давным-давно уже обратившейся в половую тряпку. Разумеется, планировщики первым делом подумали о Чу. А тот не собирался на этом останавливаться, он вознамерился отыскать и убить планировщиков, готовивших убийство проститутки. Однако поиски его ни к чему не привели. Не только Чу, но вообще никто во всем свете не смог вычислить планировщиков, а уж тем более подобраться к ним. В то время Чу был уже в бегах. К тому же планировщиков заботил не только контроль над убийствами, прежде всего они стремились сами остаться в тени, заготовив пути отступления на случай провала.

Мир планировщиков убийств – это огромный картель. Устранить Чу они решили вовсе не потому, что в них вдруг взбрыкнуло попранное достоинство. На этом дне таких понятий, как достоинство и самоуважение, попросту не существует. Убить Чу решили ради будущих клиентов – ради потребителя. Как и в прочих сообществах, в мире планировщиков есть свои правила и представления о дисциплине. Если правила нарушаются, то рушится рынок, а если рушится рынок, то потребители исчезают. Это должен был знать и Чу. Задумав спасти ту женщину, он этим совершил самоубийство. И все же Чу обменял свою жизнь на жизнь женщины легкого поведения, родившейся под несчастливой звездой.

Не прошло и двух месяцев, как сыскари из Артели мясников обнаружили женщину, которую Чу пожалел. Она пряталась в маленьком портовом городке. Прежде дорогая проститутка, принимавшая очень важных персон в люксах фешенебельных отелей, теперь она обслуживала матросню в вонючих номерах дешевых клоповников у порта. Если бы она не вышла на промысел на улице красных фонарей, а тихо укрылась бы себе на каком-нибудь заводе или фабрике, то, возможно, ищейкам понадобилось бы больше времени на ее поиски. Но нашли они ее быстро, в самом грязном и вонючем месте, какое только можно вообразить. Должно быть, у нее закончились деньги. Покидая Сеул, она не смогла ничего взять с собой, поэтому и одежда, и жилье вряд ли отвечали ее запросам. К тому же была зима. Если человек страдает от холода и голода, то страх его перед абстрактной угрозой притупляется. Наверное, ее посещали мысли о том, что какая разница, где умереть, здесь или там. После всего этого стоит ли говорить о ее неразумности. Ей вряд ли нравилось жить в провинциальном портовом городишке, работать дешевой проституткой, отсасывать пьяным матросам. Однако какой у нее был выбор? Достаточно было взглянуть на ее руки, чтобы все понять. Руки у нее были изящные, тонкие, красивые. Обладательница таких рук и вообразить-то не могла, каково это – по десять часов подряд закручивать ими винты, что движутся на бесконечной ленте конвейера, или в зимнем море вылавливать морскую капусту и сортировать устриц. Появись она на свет в благополучной во всех отношениях семье, наверняка стала бы пианисткой. Но родилась эта женщина в семье так себе и с пятнадцати лет зарабатывала на жизнь проституцией.