Блейк Пирс - Соблазняя

– Так что нам больше не нужна помощь ФБР. Вы можете возвращаться в Квантико.

Райли увидела, как от его слов у Криваро отпала челюсть. Она, конечно, знала, что Криваро и его команда криминалистов прибыли сюда исключительно по просьбе Мессенджера. И именно от него зависело, останутся они или уедут. Но Криваро явно не был готов к такому скорому отъезду.

– Как вы их задержали? – спросил Криваро Толлхэмера.

– Харви Кардин приехал в город вчера поздно вечером и направился прямиком в квартиру брата, – стал объяснять Толлхэмер. – Когда мои люди ворвались к ним, они собирались покинуть город навсегда. Думаю, они знали, что их обязательно поймают, если они задержатся.

Мессенджер усмехнулся и сказал:

– Конечно, со слов братьев всё было совершенно безобидно.

Райли услышала, как другой голос рявкнул:

– Это правда было безобидно. И ты не сможешь доказать обратное.

Райли обернулась и увидела человека с мутными глазами, который, шатаясь, шёл к ним. Криваро прошептал ей:

– Это Оззи Хайнс, адвокат Фила Кардина.

От удивления Райли выпучила глаза.

Его адвокат?

Она чувствовала запах алкоголя в его дыхании даже с расстояния нескольких метров.

Хайнс погрозил пальцем двум начальникам полиции и сказал:

– Вы слышали, что только что сказал Харви. Он покинул город в первую очередь потому, что сыт по горло Хайлендом и тем, как здесь обращались с ним и с его братом. Он вернулся только для того, чтобы уговорить Фила уехать с ним, на этот раз навсегда. Вот почему они собирали вещи. Никто из них никогда никого не убивал.

Толлхэмер и Мессенджер снисходительно улыбнулись Хайнсу.

– Ну же, Оззи, – сказал Толлхэмер. – Звучит неубедительно, и ты это знаешь.

Мессенджер добавил:

– Когда мы спросили Харви, где он был и что делал в течение последней недели или около того, его ответы были путаными. Он даже не может решить, какое у него алиби.

Оззи Хайнс покраснел от гнева.

– Толлхэмер, Мессенджер, – сказал он, – вы допросили моего клиента прежде, чем я успел подойти! Вы знаете, что это не этично. Вы нарушили его права, указанные в Пятой поправке. То же касается его брата, а я представляю и его интересы. Ничего из того, что они сказали, не будет принято в суде.

Толлхэмер и Мессенджер хрипло рассмеялись.

– Что за чушь! – сказал Толлхэмер.

– Фил и Харви знали свои права, когда говорили с нами, – добавил Мессенджер. – Они просто устали ждать, пока ты достаточно протрезвеешь, чтобы найти сюда дорогу.

Райли заметила, что глаза Криваро мечутся между двумя шефами полиции.

– Думаю, нам с Суинни следует самим поговорить с подозреваемыми.

Оззи Хайнс яростно покачал головой.

– Вам нельзя с ними говорить, мистер агент ФБР. Никто не будет с ними говорить и они не будут ни с кем говорить, пока я не разрешу, а я этого, вероятно, никогда не сделаю.

Хайнс повернулся и нетвёрдой, но решительной походкой направился обратно в тюрьму.

Толлхэмер и Мессенджер толкнули друга, от души посмеиваясь.

– Бедный Оззи Хайнс, – сказал Толлхэмер. – Этот бедный пьяница явно не в себе. Он прекрасно знает, что ему не справиться с настоящим делом об убийстве, особенно таким, в котором оба его клиента по уши в дерьме.

Мессенджер добавил:

– Да, он только что говорил жёстко, но все это простое бахвальство. Возможно, он сейчас пытается убедить ребят Кардинов заключить какую-то сделку и начать с признания вины.

Криваро прищурился и сказал:

– Я думаю, что мы с Суинни и командой криминалистов должны еще немного поработать над этим делом.

Мессенджер пожал плечами и спросил:

– Зачем? Мы же сказали, Кардины у нас в руках.

Толлхэмер насмешливо усмехнулся и сказал Мессенджеру:

– Я думаю, агент Криваро немного расстроен тем, что мы, деревенщины, раскрыли дело раньше, чем он и его умная команда федералов смогли продвинуться хоть немного. Это должно быть задевает его гордость.

– Видимо, в этом всё дело, – согласился Мессенджер. – Мне очень жаль, агент Криваро. Но тебе и твоим специалистам на самом деле пора возвращаться в Квантико.

Райли видел, как напрягся Криваро, пытаясь придумать, что ещё сказать. Но он знал, что никакие доводы не заставят этих двоих передумать.

Вместо этого Криваро сказал Мессенджеру:

– Что ж, ладно. Но твоя машина ещё у меня. У нас с Суинни есть кое-какие дела завтра в Лантоне, ничего общего с расследованием. Ничего, если мы одолжим её ещё на денёк?

– При условии, что ты вернёшь её целой и невредимой, – сказал Мессенджер.