Карин Жибель - Всего лишь тень [litres]

– Я не говорил, что нашел Башкима. Только след одного типа, который может на него вывести… Секи разницу.

– А кто его сдал?

– Одна девица, которая решила, что у меня прекрасные глаза и сексуальная манера метать нож.

– Чего?

– Не парься, Пацан. Главное, добраться до верха цепочки.

– Поверить не могу… Если он его приятель, то и Башким может здесь появиться!

– Мечтать не вредно, – буркнул Гомес. – Этот выродок наверняка сидит себе спокойненько на своей сраной родине… Красивая страна Албания. Бывал там?

– Нет. Но если Башким может появиться, нужно вызывать армейских на подмогу. Этот тип полный псих!

– Я тоже, – напомнил майор. – И несомненно больший, чем он, потому что рискую своей шкурой за две тысячи пятьсот евро в месяц.

У Лаваля сна больше ни в одном глазу. Он с беспокойством посмотрел на дверь дома двадцать девять, опасаясь заметить человека, которого ждал здесь весь день, сам того не зная.

Лишь бы он не пришел. Ни он, ни его приятель.

– Что, испугался? – предположил Гомес.

Лаваль на своем сиденье вдруг начал дергаться во все стороны.

– Такую дичь вдвоем не возьмешь. Слишком опасно. Этот тип реальная крутяшка! Он вооружен до зубов…

– А у тебя что под курткой? Погремушка?.. Повторяю, там не сам Башким засел, а только его кореш. И потом, пока что мы должны только приклеиться к нему. Чтобы он привел нас к говнюку рангом повыше. И так далее по цепочке. Или я должен учить тебя азам?

– Вы с ума спятили, вот же черт…

Гомес уставился на него своим леденящим взглядом.

– А теперь заткнись, ладно? Если ты сдрейфил, катись отсюда. Если нет, закрой пасть и открой уши.

Лаваль замер. В конечном счете Гомес производил куда более устрашающее впечатление, чем Томор Башким.

– Я хочу повязать эту сволочь, слышишь? Вот уже много месяцев я ищу, как его прищучить, и сейчас вышел на след. И никому его не уступлю. Я выбрал тебя в помощники, потому что доверяю тебе. Но если ты не на высоте, если я ошибся, можешь убираться. Ясно?

– Ясно, – пробормотал Лаваль. – Я остаюсь, все в порядке.

– Отлично. Можешь поспать, если хочешь. Твоя очередь.

Красные цифры исчезли с экрана будильника.

Хлоя схватила с прикроватной тумбочки мобильник и обрадовалась, увидев, что вставать еще рано. Всего-то четыре часа двенадцать минут.

Она снова пристроила голову на плечо Бертрана, который крепко спал, и приготовилась вернуться в объятия Морфея. Но другое желание, все более неотступное, мешало ей.

Она неохотно поднялась, стараясь не разбудить любовника, и босиком пошла в ванную. Благодаря отсутствию света ей не придется разглядывать в зеркале свою физиономию. После вчерашней пьянки зрелище должно быть ужасное…

Она облегчила мочевой пузырь и решила выпить большой стакан холодной воды. Услышала шум за спиной и вздрогнула.

– Что ты делаешь? – спросил Бертран.

– Пить захотелось. Но электричества нет. Наверняка отключение.

– А на улице свет горит… Где счетчик?

– В гараже.

– Я схожу, ступай в постель. Этот дом похож на холодильник!

Он наспех одевается, пока она забирается под одеяло в ожидании возвращения своего мужчины. Укладывает разламывающуюся голову на подушку, успевает только услышать, как открывается и закрывается входная дверь, и проваливается в сон.

Глубокая тишина. Даже слишком глубокая.

Хлоя вытягивает левую руку, замечает, что Бертрана рядом нет.

Отключение электричества, счетчик… На экране мобильника четыре сорок пять.

Он ушел четверть часа назад.

– Бертран?

Тишина трагическим эхом откликается на ее призыв.

– Дорогой?

Она зовет громче, по-прежнему не получая ответа. Начинает дрожать, пытается зажечь лампу у изголовья.

Он не вернулся, электричество тоже.

Она должна пойти посмотреть, что происходит. Но навалившийся страх не выпускает ее из глубины холодной постели. Перед глазами медленно вырисовывается Тень. Еще чернее темноты.

– Бертран, да отзовись же, черт!

Она орет во весь голос. Теперь у нее стучат зубы, и не только потому, что отопление отключено.

Успокойся. Наверняка он просто не может найти поломку, вот и все.

Но страх способен подвигнуть на многое, но не на рациональные поступки.

Хлоя собирает в кулак все свое мужество, чтобы вылезти из кровати, словно покидает надежное убежище, отправляясь во враждебный мир.

Босиком, в одном пеньюаре, она медленно двигается по коридору.

– Бертран? Ты здесь?