Натали Дэниелс - Кукушка [litres]

– То есть вы ратуете за жизнь во лжи?

Я смеюсь и обвожу взглядом комнату, как будто мои обстоятельства говорят сами за себя. Доктор Робинсон не сводит с меня глаз – красивых глаз, голубых, живых и сочувственных.

– Всего лишь предупреждаю, – тихо отвечаю я. – Готовьтесь. «Будь готов! – Всегда готов!»

– Мы говорим о вас с Карлом. Как вы думаете, почему он был несчастен?

Вздыхаю.

– Почему человек несчастен после многих лет брака? Чем лучше знаешь, тем меньше ценишь. Он больше не чувствовал себя любимым, эмоционально, физически. Хотел быть желанным. Он меня раздражал, я его пилила. Видимо, я его кастрировала, лишила мужественности… Интересно, что для лишения женственности специального слова нет. Сам наш язык шовинистичен.

– Вы винили только себя?

Улыбаюсь.

– Я не располагала всеми фактами.

– А бывает так, что у нас есть все факты?

Смеюсь. Первый действительно хороший вопрос. Я даже готова поделиться с нею своим листиком. Смотрю в окно. Сидим молча добрую минуту – просто манна небесная, если оплата у доктора Робинсон почасовая.

– Кажется, он продает дом. – Я опять погружаюсь в печаль. – Можете с ним поговорить? Попросите немного подождать.

– Подождать чего?

– Ух-ух!

Изображаю сову. Просто потому, что умею, – терять уже нечего. Увы, с доктором Робинсон не интересно, она мое дурачество игнорирует.

– Разговоры с Карлом не входят в мои обязанности.

Бюрократ!

– Вы знаете, почему оказались здесь, Конни? – спрашивает она с искренним любопытством, без подвоха.

– Да.

– Расскажите.

– Меня нашли голой у реки…

Явно не тот ответ, которого она ждет. Продолжаю:

– Этому, кстати, есть объяснение.

Доктор Робинсон качает головой. Мои объяснения ее не волнуют.

– Конни, вы знаете, почему вы здесь?

Несколько мгновений играем в гляделки. Пожимаю плечами.

– О’кей. Давайте вернемся к Несс.

– Конечно, – отвечаю я, стараясь ей угодить.

Доктор Робинсон – единственный человек, с которым можно нормально поговорить, и я не хочу, чтобы она уходила.

– Что вас интересует?

– А что вы сами хотите рассказать?

– Правду, – отвечаю я, как примерная девочка.

Доктор Робинсон смягчается – вижу по глазам – и спокойно отвечает:

– Это мне и нужно.

Я передала ей бразды правления, теперь всё по инструкции.

– Итак, вы познакомились в парке, разговорились. Дети играют вместе, вы узнаёте кое-что друг о дружке, она тоже хочет писать, делает комплименты…

– Да, это важный момент. В следующий раз я увидела ее, кажется, когда опускала письмо в ящик на углу, точно не помню, столько лет прошло, – мы живем друг от друга за пять домов. В общем, Несс пыталась вытащить Полли из автокресла. Сначала я просто подумала, какая шикарная машина – ретро, красивого голубого цвета… А потом, когда она распрямилась, узнала ее, и – странное дело – она подстриглась точь-в-точь как я! С такой же челкой!

Доктор Робинсон подается вперед, неторопливо меняет местами скрещенные ноги и разглаживает боденовское платье.

– Я это прокомментировала. Думала, она скажет, что скопировала мою прическу, хоть как-то упомянет… Но нет.

– И что вы подумали?

– Что это странновато. Решила, что она не очень отдает себе отчет в своих действиях. Или забыла, что слизала прическу именно у меня.

– Челки носят очень многие. Сплошь и рядом.

– Да, так я себе и сказала. Потом помогла ей отстегнуть ремень автокресла. Меня еще что-то беспокоило, но я никак не могла понять, что… На той же неделе в школе устроили барбекю. Несс и Лия произвели настоящий фурор: Джоунсы – новая, «нетрадиционная» семья! Все о них говорили, из кожи вон лезли, чтобы с ними подружиться. Они смотрелись очень эффектно, привлекали взгляды. Особенно Лия. Лия Уортингтон, телеведущая. Помните ее? В очках, невозмутимая, серьезная, умная, всегда несчастная…

– Я знаю, кто она такая.

Лию окружали ореол успеха и этакая подчеркнутая беззаботность. Находиться рядом с ней было очень странно. В ее присутствии люди менялись: продавцы, официанты, почтальоны, банковские служащие, учителя, директор школы – буквально все начинали хихикать и заигрывать. Иви и Полли привыкли к привилегиям и принимают их как должное – всегда сразу в начало очереди, всегда дружелюбные лица. Несс относится к незнакомцам настороженно, недоверчиво – они вдруг становятся с ней подозрительно любезными, как только рядом появляется Лия…

Доктор Робинсон не повела бровью, но глаза загорелись; ясно, что даже она, хоть и прикидывается невозмутимой, хочет спросить, какая Лия в жизни. Лицемерка, как и все. Напялила благопристойное платье, а на самом деле мечтает посверкать титьками.