Себастьян Фитцек - Инквизитор

– Я думаю, вам лучше уйти. – Катя Адези встала. – Я и так уже сказала слишком много. Я не хочу ни на кого доносить, понимаете? Возможно, мне просто кажется. – Она почти с жалостью посмотрела на него и пожала плечами. – Мне очень жаль.

Он заметил, что у него не было сил пошевелить языком, чтобы задать хотя бы один из своих вопросов.

– Вы меня понимаете? – Ее улыбка исчезла. – Алё, кто-нибудь дома? – Черты учительницы исказились, и Каспар вздрогнул почти с отвращением, когда затем резко изменился и ее голос.

– Алё, псих, я с тобой разговариваю…

Каспар открыл глаза и тут же катапультировался в реальность, в которой перед ним с угрожающим видом возник Шадек.

– И что это было? – насмехался над ним санитар. – Ты Цезарь или, может, вспоминал старые времена, когда был кинозвездой?

– Оставь его в покое, Том, – неожиданно вмешалась Ясмин, прежде чем Каспар успел ответить. – Думаешь, он устроил здесь шоу? Да он был без сознания. Каспар наш пациент!

Возбужденно вертя кольцо на большом пальце, она отступила от Шадека. В следующий момент Ясмин словно вспомнила о своих обязанностях медсестры и осторожно подкатила Софию обратно к камину.

Каспар последовал за ней, спиной чувствуя яростные взгляды Шадека.

– Как она себя чувствует? – тихо спросил он.

– Не очень, вы и сами слышите.

Действительно. Каспар задался вопросом, сколько же он отсутствовал, что София успела так сильно сдать.

Ее недавно еще ровное дыхание сейчас походило на прерывистое частое пыхтение собаки-астматика. Время от времени она кашляла, из-за чего пакет с физраствором, который все-таки закрепили на кочерге, начинал опасно раскачиваться. Ее руки были ледяными, а пульс едва прощупывался.

– Огонь угасает, – заметил Каспар.

После этих слов Шадек поднялся и подошел к ним с продовольственной сумкой поварихи. Вытащил оттуда маленькую фляжку, открутил крышку и вылил высокопроцентное спиртовое содержимое в камин. Затем бросил во вспыхнувшее пламя березовое полено.

– Держи, тебе тоже не мешает согреться, – сказал он, взглянув на босые ноги Каспара. Он протянул ему фляжку, в которой остался глоток.

– Нет, спасибо. Я не пью. – Каспар удивился дурному предчувствию, которое осело в нем, как начинающаяся депрессия. Он объяснял это состоянием Софии.

– А стоило бы, – сказал Шадек, продолжая рыться в сумке. – Утренняя смена прибудет через пять часов. А с этими штуками… – достал он еще одну мини-бутылочку коньяка, – время ожидания скоротать легче.

Пять часов?

Проклятье, это слишком долго. Время тянулось как жидкое стекло, а смертельная спираль паралича безостановочно крутилась внутри Софии. Правда, Ванесса Штрассман умерла спустя две недели, но кто знает, насколько сильно София потерялась в себе и когда пересечет границу, после чего уже не сумеет выбраться из плена своего тела, – и навсегда похоронит в себе то, что знает о его дочери?

– Эй, а это еще что такое?

Шадек уронил джутовую сумку на пол. Каспар повернул голову и впервые увидел, что в глазах Тома мелькнул страх. Он нехотя выпустил руку Софии и встал.

– Можно взглянуть?

Шадек передал ему маленький клочок бумаги.

– Думаю, это еще один привет от нашего Инквизитора.

Санитар говорил тихо и больше с самим собой, чем с другими.

– Где ты его нашел? – возбужденно спросил Бахман.

– Здесь, в сумке. Между продуктами, – объяснил Том. – Видимо, Брук положил сюда записку, после того как напал на повариху.

Каспар кивнул.

«В этом есть смысл. Брук остается верным своему методу. Жертва в обмен на загадку».

Пальцы Каспара дрожали. Листок бумаги был сложен точно так же, как и другие. Выбором бумаги Инквизитор словно хотел посмеяться над своей жертвой. Очевидно, что он был в кабинете Софии и написал эту загадку на одном из ее рецептурных бланков. Неразборчивые заглавные буквы позволяли сделать зловещие выводы о его душевном состоянии.

– Что там написано? – нетерпеливо спросил консьерж.

– Я даже знать не хочу. – Ясмин зажала уши ладонями и отвернулась. Но Каспар развернул листок и зачитал таинственный текст:

FINISHED FILES ARE THE RESULT

OF YEARS OF SCIENTIFIC STUDY COMBINED

WITH THE EXPERIENCE OF YEARS

– Хм?

Шадек раздраженно застонал, а голос Бахмана завибрировал от волнения:

– И что это должно означать?

Каспар поднял взгляд, потер глаза тыльной частью ладони и глубоко продохнул.

– Я понятия не имею, – честно сказал он и опустил руку с запиской.