Себастьян Фитцек - Инквизитор

Кончиками пальцев он осторожно коснулся сухих губ Софии.

– Она обезвожена, – сказал он.

– Но у нас здесь нет воды, – внятно ответила повариха. Она больше не плакала и, видимо, сумела взять себя в руки. А может, это была просто механическая реакция, как у многих людей, находящихся в шоковом состоянии после несчастного случая.

– Одной воды все равно недостаточно. Она не может пить сама, ей нужна капельница, – заявила Ясмин.

– Звучит разумно, – кивнул Том. – Лучше всего физраствор.

– Я не знаю. – Бахман озабоченно массировал свой лысый затылок. – Это действительно необходимо?

– Без понятия. Сложно сказать, пока мы не знаем, что с ней сделал Брук. – Каспар потрогал лоб Софии. – Физиологический раствор в любом случае не повредит. Даже если у нее токсический шок, она срочно нуждается в кортизоне.

– Нет, думаю, нам лучше не рисковать. – Бахман нервно потер глаза под очками. – Давайте пока останемся здесь и подождем.

– Какая чушь, – громко заявил Шадек. – Я не собираюсь прятаться, как трусливый пидор.

Каспар уловил, что консьерж едва заметно вздрогнул, словно это грубое ругательство оскорбило лично его. Вполне возможно, что так и было.

Очки, попытки изысканно выражаться, подсознательные намеки на свой проблематичный брак – все это указывало на человека, который не в ладу с собой. Который, возможно, сам себя обманывает.

Шадек сделал шаг в сторону Бахмана.

– Слушай внимательно, я расскажу тебе, чему научился у своего отца. Он был профессиональным боксером.

– Догадываюсь, что сейчас последует.

– Подожди. Мой отец не проиграл ни одного боя, знаешь, почему?

– Нет, но вы считаете, сейчас подходящий момент для историй?

– Потому что он всегда выбирал более слабых противников. – Шадек проигнорировал встречный вопрос. – Чаще всего он дрался с моей матерью. – Том улыбнулся, как рассказчик, который хочет заинтриговать еще больше. – Однажды, когда мне было двенадцать, он перебрал. Ему показалось, что картофельное пюре недосоленное. Он перегнулся через кухонный стол и устроил армрестлинг с маминой головой. Хрясь. – Шадек сделал соответствующее движение рукой. – Я думал, мать больше не сможет поднять голову, так громко хрустнула ее шея. Пюре брызнуло по всей кухне. Я стоял в двух метрах у мойки, но даже у меня в волосах оказались желтые ошметки. – Ироническая ухмылка Шадека исчезла. – Но затем мама подняла глаза. Кровь лилась у нее из носа прямо в пюре. Я не знаю, что разбилось сильнее. Тарелка или ее челюсть. Мой отец лишь рассмеялся и сказал, что сейчас она переусердствовала. Сейчас пюре и правда пересолено. Затем мне снова пришлось искать в телефонной книге номер больницы, в которой мы еще не были. – Шадек оглядел присутствующих. – Ну, вы знаете, из-за идиотских вопросов, которые задают, если замужнюю женщину два раза подряд привозят после несчастного случая.

– О’кей, это действительно ужасно, – вставил Бахман. – Но какое отношение имеет к нашей ситуации?

– В тот вечер я поклялся себе, что больше никогда не буду бездействовать. Конечно, мы были еще детьми. Но с матерью нас было четверо. А он один. Понимаете?

– И что вы сделали? – тихо спросила Сибилла.

– У каждого есть свои темные тайны, – ехидно улыбнулся Шадек, бросив взгляд на Каспара.

– Интересная история, – сказал Бахман. – Но нам лучше подождать до завтра…

Неожиданно все взволнованно посмотрели на потолок, и консьерж осекся.

– …Пока утренняя смена… Черт, что это?

Сейчас и Каспар это услышал. Дребезжание доносилось из маленького пластмассового ящичка на потолке, который Каспар до этого принимал за детектор дыма. Из-за посторонних металлических шумов булькающее шипение было еще более непонятным, чем жалобные стоны, издаваемые Софией. Казалось, что кто-то имитирует закипающую кофеварку.

– Откуда это? – спросил Шадек.

– Из больничного радио. В каждом общем зале у нас есть громкоговоритель.

– Господи, значит, это он?.. – всплеснула руками повариха, и Каспар машинально кивнул. Конечно, это был он. Его голосовые связки были повреждены. Так должен был звучать тот, кто разрезал себе голосовые связки ножом.

– С нами говорит Инквизитор! – воскликнула Ясмин.

– Пссст, заткнитесь уже! – Шадек сердито замахал рукой, забрался на один из стульев и наклонил голову набок. – Там еще что-то, – наконец сказал он и оглядел всех сверху. – На заднем плане.

«Проклятье. Теперь и я это слышу», – подумал Каспар и почувствовал, как к горлу подступила тошнота. Сейчас он понял, кого забыл в этой суматохе. Чей жалобный скулеж все отчетливее доносился из громкоговорителя.