К Тюдор - Похищение Энни Торн

И я никогда не был одной из его жертв. Я был одним из его приятелей.

Его светлые волосы поредели, а некогда точеные черты смягчились, расплывшись от возраста и сытой жизни. На нем была рубашка поло, темно-синие джинсы и ослепительно белые кроссовки. Как и многие другие мужчины среднего возраста, он превратил понятие «повседневная одежда» в оксюморон.

Хёрсту было определенно некомфортно. Он явно привык ходить в костюме и галстуке, изображая из себя лорда. А еще он выглядел измученным. Даже если у тебя отпуск два раза в год, загар все равно не сможет скрыть синяки вроде тех, что залегли у него под глазами, равно как и не сделает кожу менее дряблой. А кожа его выглядела так, словно обвисла от груза постоянных тревог.

Удивительно, но это не заставило меня почувствовать себя лучше. Все эти годы я желал Стивену Хёрсту многих ужасных вещей. Теперь же, когда его жена умирала, я не чувствовал никакого удовлетворения. Возможно, это означало, что я был лучшим человеком, чем сам привык себя считать. Или, возможно, все было совсем наоборот. Быть может, это просто еще не было достаточно ужасно. Быть может, как это часто бывает, жизнь в очередной раз продемонстрировала свою несправедливость. Мэри не заслужила того, чтобы ее медленно поедал изнутри рак. На ее месте должен был оказаться Хёрст. Я бы посчитал это доказательством того, что дьявол приглядывает за своими отродьями, если бы не подозревал, что Хёрст и является самим дьяволом.

Так мы сидели друг напротив друга за маленьким шатким столиком, оценивающе глядя один на другого. Мой «Гиннесс» был наполовину выпит. Он едва прикоснулся к своему виски.

– Так что привело тебя обратно в Арнхилл? – спросил Хёрст.

– Работа.

– Неужели все так просто?

– Вроде того.

– По правде говоря, ты – последний человек, которого я ожидал вновь здесь увидеть.

– Что ж, жизнь никогда не складывается так, как мы воображаем себе в детстве, не так ли?

Его взгляд скользнул вниз.

– Как нога?

Типичный Хёрст. Сразу обращает внимание на слабые места.

– Иногда напоминает о себе, – ответил я. – Как и многие другие вещи.

Он вновь посмотрел на меня. Его взгляд был проницательным, а дружелюбные манеры не могли скрыть холодный блеск в глазах.

– Зачем ты на самом деле вернулся?

– Я ведь сказал – появилась вакансия.

– Уверен, вакансии появляются все время и по всей стране.

– Меня привлекла эта.

– Умеешь же ты выбирать не то, что нужно.

– Ну должен же я быть хоть в чем-то хорош.

Он улыбнулся неестественно белой и насквозь фальшивой улыбкой.

– Если бы Гарри сообщил мне, кто приедет к нему на собеседование, ты никогда бы не получил эту работу. Арнхилл – деревушка маленькая. Люди здесь друг за другом приглядывают. Они не любят, когда сюда приезжают чужаки и начинают устраивать проблемы.

– Во-первых, я не чужак, а во-вторых, не уверен, что понимаю, какие проблемы я мог бы здесь устроить.

– Сам факт твоего приезда – это уже проблема.

– Совесть замучила? Нет, подожди, это же означало бы, что у тебя есть совесть.

Я увидел, как он дернулся. Самую малость. Рефлекторно. Хотел ударить меня в лицо, но сдержался. Едва.

– Случившееся здесь произошло уже очень давно. Не пора ли оставить прошлое в прошлом?

Оставить прошлое в прошлом. Словно это была какая-то школьная выходка или первая влюбленность. Я почувствовал, как во мне начинает закипать гнев.

– А что, если это произойдет опять?

Его лицо ничего не выражало. Возможно, он умел блефовать лучше, чем я.

– Не понимаю, о чем ты.

– О Бенджамине Мортоне.

– Его мать страдала от депрессии, и у нее случился нервный срыв. То, что подобное происходит с тем типом людей, которые становятся учителями, – это тревожный знак, не находишь?

Я проигнорировал его подколку и спросил:

– Слышал, Бен пропал незадолго до своего убийства?

– Дети иногда сбегают.

– На двадцать четыре часа? Как ты верно заметил, Арнхилл – деревушка небольшая. Где он был?

– Понятия не имею.

– Дети до сих пор играют на месте старой шахты?

Глаза Хёрста сверкнули, и он наклонился ко мне:

– Я знаю, на что ты намекаешь. И ты неправ. Ничего подобного…

Он оборвал себя на полуслове. Мимо нашего столика прошел пожилой мужчина в коричневых брюках-клеш, помахав Хёрсту рукой:

– Все в порядке, Стив?

– Не жалуюсь. Придешь завтра вечером на барную викторину?

– Ну кто-то ведь должен снова надрать тебе задницу.

Они расхохотались. Мужчина направился к другому столику, а Стивен повернулся ко мне. Улыбка исчезла с его лица столь молниеносно, словно кто-то щелкнул выключателем.