Шалини Боланд - Соседский ребенок

– Честно? Не знаю.

– Но…

– Нет, – обрываю его. – Пожалуйста, отвлеки маму, пока я заберу Дейзи.

– Дейзи? Ты не можешь забрать ее…

– Могу, и забираю свою дочь домой. – Иду к двери. Неожиданно меня охватывает настоятельное желание побыстрее убраться из этого дома.

– Но…

– Доминик, не пытайся остановить меня. Я позвоню тебе, когда все обдумаю.

– Кирст, не делай этого. Не позволяй подростку рушить наш брак. Я почти не знаю эту девочку и никогда бы не солгал тебе.

– А как же тогда стероиды? – спрашиваю я. – Или он и это выдумал?

– Стероиды?

– Не трудись отрицать.

Доминик опускает голову.

– Ладно. Ладно, это правда. Я помаленьку принимал кое-что, чтобы улучшить результаты. Конечно, не горжусь этим, но все так делают. И вообще в этом нет ничего зазорного.

– Если в этом нет ничего зазорного, зачем ты тогда скрывал это от меня? – Я качаю головой. – А знаешь, все это не важно. Сейчас мне плевать на стероиды. Сейчас меня волнует другое: могу ли я доверять тебе. Какие еще скелеты выстроились в твоем шкафу?

– Нет у меня никаких скелетов. Улучшение результатов – это единственное, что я скрывал от тебя, клянусь.

Выхожу в коридор, и из кухни тут же материализуется Одри.

– Ну что, поговорили? Надеюсь, вам удалось все решить. Кирсти, ты останешься на обед?

– Спасибо, Одри, но я уезжаю. Доминик! – кричу я, направляясь к лестнице. – Объясни своей маме, что происходит, ладно?

Мне не терпится забрать свою дочь и уехать домой.

Восемь утра, понедельник. Дейзи уже проснулась и, лежа в надувном кругу, с улыбкой лепечет мне что-то на своем языке, а я, стоя на коленях, передаю ей разные игрушки. Впервые за долгое время не дергаюсь из-за того, что кто-то вломится в дом и похитит моего ребенка. Но в моей душе поселилось неприятное предчувствие. Предчувствие, что моему браку наступает конец. Врет Доминик насчет Ханны Слейтер или нет, тот факт, что я не доверяю ему, очень многое говорит о наших отношениях.

После нашей вчерашней встречи я только и думаю о Доминике и гадаю, изменял он мне или нет. Несколько дней назад я предполагала, что у него связь с Мел. Теперь в кадре появилась Ханна. Наверное, в какой-то момент я подозревала его в мимолетном романе с Розой Клиффорд. Так что получается, что либо он виновен, либо у меня паранойя. А может, просто обстоятельства складываются против нас. Суть в том, что я не знаю, что думать.

Поднимаю голову, когда слышу стук в боковое окно, и вижу лицо Ханны Слейтер. Что ей надо? Она пришла, чтобы признаться в своей связи с Домиником? Хочет показать мне доказательства? Или опять будет все отрицать? Почему она пробралась к боковому окну? Почему не звонит в парадную дверь?

Встаю и жестом предлагаю ей пройти к входной двери, но она качает головой. Открываю окно.

– Что ты здесь делаешь?

– Ваш муж дома? – нервно спрашивает она.

– Доминик? Нет.

– Вы могли бы впустить меня через заднюю дверь? – спрашивает она, боязливо оглядываясь.

– Хорошо. Иди туда. Я открою калитку.

Беру на руки дочь, выхожу в сад, иду вдоль дома и отодвигаю ржавую щеколду на калитке. Ханна переминается с ноги на ногу, ее волосы собраны в хвост, запавшие глаза покраснели. Она выглядит на свой возраст или даже младше, и у меня в душе все переворачивается при мысли, что мой муж мог увлечься ею.

– Ты войдешь? – спрашиваю я. Она кивает, покусывая нижнюю губу. – Тогда проходи. – Я опять иду вдоль дома и захожу на кухню. Ханна, как щенок, следует за мной. – Хочешь чего-нибудь выпить?

Ханна мотает головой.

– Если хочешь, присаживайся. – Указываю на стул, на котором вчера сидел Каллум.

Она садится и складывает на коленях руки, ее взгляд будто прикован к окну.

Усаживаю Дейзи в ее стульчик.

– Ханна, зачем ты пришла? – Она не отвечает. – Послушай, просто расскажи мне правду. Я уже тебе говорила, что не сержусь на тебя. Я сержусь на своего мужа.

– А его точно здесь нет? – спрашивает она.

– Честное слово. Он на работе. И вообще он сейчас живет у своих родителей. – Я сажусь напротив нее.

– Он уехал из-за меня? – спрашивает Ханна. – Из-за того, что сказал Каллум? – Она подносит руку к лицу и принимается обгрызать ноготь на большом пальце. Я замечаю, что у нее все ногти сгрызены почти до мяса, а кожа вокруг них покраснела и шелушится.

– Нет, – отвечаю я. – Но ты должна рассказать мне правду о том, что было между тобой и моим мужем.

– Не могу, – тихо говорит она.

– Я тебя предупредила, что не буду сердиться. Но мне на самом деле надо знать. Если ты не расскажешь мне, у меня не будет выбора. Мне придется идти в полицию и заявлять на мужа. Начнется расследование, будут выяснять, спал ли он с тобой, пока ты была малолетней, назначат анализ на отцовство.