Марк Бернелл - Ритм-секция [litres]

– У нас проблема, – сказал он. – Может, присядем?

– Это так обязательно?

Сам Александер сел.

– Две недели назад агенты «Моссада» похитили на улицах Рима молодого мусульманина, иранца. Через сорок восемь часов он уже был в Израиле и готов для допроса.

Начало не сулило ничего хорошего.

– Кто он?

– Аббас Карим Кассир. Он – член военного крыла «Хезболлы» и работает непосредственно под началом высшего командования. Последние два года обитал в Риме в качестве представителя Исламской культурной ассоциации при иранском посольстве. В прошлом месяце прилетел в Цюрих – и угадай, кого он там встретил?

Петра пожала плечами:

– И кого же?

– Густаво Марина. Незадолго до того, как тот вернулся в Бразилию на зимний отдых. Само собой разумеется, израильтянам не терпелось выяснить, что обсуждали эти двое, и, по крайней мере, в этом им сопутствовал успех. Кассир разместил у Марина заказ на поставку зенитных ракет SAM-7. Проблема заключалась в том, что израильтяне не смогли выяснить, куда и когда должен быть доставлен заказ или в каких объемах. Поэтому они решили похитить Кассира и узнать это у него лично. Он давно был занозой у них в боку, поэтому они решили, что оказывают себе и всему остальному миру огромную услугу. И как только их специалисты приступили к работе с ним, он оказался весьма разговорчивым.

– Вы начали говорить о Кассире в прошедшем времени.

Александер развел руки в примирительном жесте.

– Не секрет, что израильские методы допроса порой бывают… чересчур энергичными.

– Обожаю тонкие намеки.

– «Моссад» доволен тем, что Марин удален из уравнения, однако не стал делиться с нами результатами допроса Кассира. Тем не менее мы узнали, что тот имел связи с Халилом. Эти двое никогда не встречались лично, но Кассир находился под началом у шейха Исмаила Махмуда Хуссейна, который также контролировал Халила, пока тот не решил, что не желает никому подчиняться. Впрочем, связи между Халилом и Хуссейном сохранились, равно как между Хуссейном и Кассиром. Незадолго до своей смерти последний заявил, что Халил в настоящее время якобы планирует грандиозную террористическую атаку на Запад, но он не знал, что именно или когда это произойдет.

– Он мог блефовать.

– Израильтяне так не думают. Помимо применения к Кассиру ряда довольно жестоких и разрушительных химических средств, они получили частичные подтверждения его слов из независимых источников, в том числе и подтверждения тому, что Кассир сказал в самом конце. Нам известна фраза, явно имеющая отношение к планам Халила. Но мы не знаем, что имеется в виду: то ли сами исполнители, то ли название самого плана. Но фраза такая: «Сыновья Саббаха».

– «Сыновья Саббаха»?

Александер поднялся из-за стола и повел Петру прочь из кабинета. Они прошли мимо Маргарет, которая улыбнулась им, а затем – по узкому коридору к лестничной площадке. Александер нажал на панели латунную кнопку, и старинный лифт в сетчатой шахте, кашлянув, пришел в движение.

– «Сыновья Саббаха», – произнес он, – названы так в честь Хасана Саббаха, который считается крестным отцом политического убийства как важнейшего инструмента в достижении и поддержании политической власти.

– Первый раз о таком слышу.

– Ничего удивительного, если вы не изучали исламскую историю. Он жил в одиннадцатом веке.

Прибыл лифт. Александер открыл дверь и отвел латунные тросы в сторону. Он и Петра вошли в кабину. Александер нажал кнопку с цифрой «пять». Пятого этажа в здании не было, и лифт, вместо того чтобы поползти вверх, начал спуск вниз.

– Хасан Саббах занимает особое место в наших сердцах, – сказал Александер. – Это он подарил нам слово «ассасин», убийца.

– Это как?

– Слово «ассасин» происходит от слова «гашишин», что буквально означает курильщик гашиша. Последователи Саббаха – фидаины – курили гашиш. Не понимая его химических свойств, они ошибочно принимали свои галлюцинации за видения рая, что существенно облегчало им задачу убивать во имя Аллаха.

Лифт остановился на подземном уровне. Александер повел Петру вдоль другого узкого коридора, но здесь, в отличие от верхних этажей, под их ногами не скрипнула ни одна доска. Пол был каменным, стены окрашены матовой кремовой краской. Дверь в конце коридора привела их в небольшой конференц-зал с овальным столом в центре. На одном конце комнаты – проекционный экран, слева – модуль из девяти телевизионных мониторов. Их ждала индианка, которую Петра знала лишь по имени – Рози, в черных плиссированных брюках, фиолетовой рубашке, на плечах – шелковая шаль-пашмина. Очки от Келвина Кляйна были той же модели, что и у самой Петры, когда она, как Марина Гауденци, в ту ночь улетала из Рио.