Марк Бернелл - Ритм-секция [litres]

Я беру лист бумаги, на котором записала детали выбранных террористами рейсов. Достав из сумки баллончик с сальбутамолом, переставляю насадку на баллончик с нервно-паралитическим газом. Я готова.

Помнится, еще в Лондоне Александер высказал свое мнение по поводу террористов из числа исламских фундаменталистов. Его слова крепко засели у меня в голове.

– Эти люди не говорят от лица мусульман всего мира. На самом деле они перечеркивают исламский опыт четырнадцати столетий, сводя его к зачаточной форме ислама, которая, возможно, существовала – а возможно, и нет – в Медине, когда там правил пророк Мохаммед. И знаешь, почему они это делают?

Если честно, тогда мне было на это наплевать. Наверное, я лишь равнодушно пожала плечами.

– И почему?

– Потому что они до ужаса боятся современного мира. Они не могут к нему приспособиться, и это пугает их. Поэтому они ищут прибежище в прошлом, которое на самом деле никогда не существовало в том виде, в каком они представляют его сегодня. Они боятся жизни – современной жизни, – и этот страх заставляет их молиться смерти. Вот почему они стремятся вползти назад, в утробу истории. Надеются обрести там защиту и безопасность. Надеются ощутить тепло посреди холодного мира.

Я выхожу на верхнюю палубу. Назад пути нет. Иду по центральному проходу. Впереди дверь в кабину пилотов стоит приоткрытой. Я зорко смотрю по сторонам, чтобы ничего не упустить. Рядом с двумя передними туалетами из полумрака показывается чья-то приземистая, коренастая фигура. Я узнаю ее. Это Фатима. Волосы коротко стрижены, почти по-мужски. В левой руке у нее девятимиллиметровая «Беретта». Меня от нее отделяют два ряда кресел, затем один. Я не знаю, говорит ли она по-английски, поэтому не произношу ни слова. Вместо этого с улыбкой вручаю лист бумаги, который держу в левой руке.

Ей нет причин остерегаться меня, да и часы напряжения также сделали свое дело. Ее рефлексы притуплены. Она наклоняет голову и смотрит на цифры и буквы на листке бумаги. При этом не замечает, что моя правая рука приходит в движение. Я распыляю газ прямо ей в лицо. Тот попадает ей в глаза, но она даже не успевает вскрикнуть, потому что я уже врезала ей под дых.

Один удар, затем еще два. От плеча до кулака мои мышцы превратились в сталь. С каждым новым ударом тревога оставляет меня. Моргая и хватая ртом воздух, Фатима инстинктивно пытается сжаться в комок, но я не даю ей это сделать. Держа ее прямо, врезаюсь в нее лбом. Ее нос тотчас превращается в кровавое месиво. Она начинает оседать. Я спешу подхватить ее под мышки. Мне не нужно, чтобы она грохнулась об пол. Осторожно поднимаю Фатиму и вынимаю из ее пальцев «Беретту». Она лишь тихо стонет.

Пара ударов рукояткой пистолета по голове – и террористка окончательно вырубается.

Петра подняла с пола листок бумаги, проверила «Беретту» – десять патронов: девять в магазине, один в стволе – и вошла в кабину пилотов. Капитан и два его помощника ошарашенно обернулись на нее. Впрочем, на их лицах также читалось нечто похожее на надежду. Будь у нее время на объяснения, они наверняка ее выслушали бы, но времени не было. Петре было известно: согласно инструкциям, пилоты должны беспрекословно выполнять все требования угонщиков.

Она направила на капитана ствол «Беретты»:

– Я должна немедленно сделать отсюда заявление.

Ее безупречный английский, лишенный восточного акцента, поверг всех троих в шок.

– Вы хотите поговорить с диспетчерской? – спросил он.

– Нет. – Петра протянула ему листок бумаги. – Эти двенадцать рейсов должны в ближайшее время вылететь в Соединенные Штаты. На борту каждого будет смертник. Ни один из этих самолетов не должен подняться в воздух. Вам понятно?

– Разумеется.

– Что вы можете сделать?

Капитан переглянулся с пилотами.

– Мы могли бы воспользоваться АОСАС.

– Что это?

Он указал на небольшой экран и клавиатуру на приборной панели, отделявшей его рабочее место от мест других пилотов.

– Система авиасвязи. Это как радио. Работает на ультракоротких волнах. Я набираю сообщение и отправляю. Как только оно уходит, сразу же появляется там, где нужно.

– И где же?

– Куда вы его пошлете.

– И куда бы вы послали это сообщение, чтобы были предприняты экстренные меры?

– В Хитроу, – ответил капитан и, заметив скептический взгляд Петры, добавил: – Там уже в курсе, что нас угнали, поэтому сообщение будет автоматически направлено в кризисный центр.