Бернар Миньер - Сестры [litres]

Он прислушался, но больше ничего не услышал. Александра оставила окно открытым, чтобы ночная прохлада хоть немного освежила комнаты. В квартире было жарко, как в парилке. Светильник на потолке разгорался, и в его свете Мартен увидел на комоде у входа записку.

Уехали на выходные к моей сестре. Будем завтра.

Почему Александра не позвонила в полицейское отделение? Хотела довести его до крайности? Хотела подать какой-то сигнал? Какой? Но может, она ему звонила, а он был где-то в другом месте, когда у него в кабинете звонил телефон… Надо бы ему поскорее к ней поехать.

Однако он никуда не поехал.

Было восемь часов воскресного утра, когда его разбудил телефонный звонок. Сервас услышал его из кровати. Он проснулся весь в поту, точно помня, что ему что-то снилось, но вот что именно… Вскочив с постели, он бросился в гостиную, где надрывался телефон. Звонок разрывал тишину воскресного утра, а в доме Серваса редко случалось, чтобы хоть один звук ее нарушал, разве что в отместку за затянувшуюся ночную пирушку кто-нибудь включал утром электродрель.

Накануне он оставил открытым окно, чтобы было не так жарко, но к утру разразилась гроза, и теперь капли дождя залетали в комнату. Мартен снял трубку, сказал: «Секунду», положил трубку на стол и прикрыл окно. Стоя босиком на мокром ковре, он все-таки на миг подставил голую грудь под ласковый освежающий дождик.

– Что там у тебя происходит? – спросила Александра.

– М-м, ничего. Просто я не закрыл окно, а тут пошел дождь. Как поживает сестра?

– По-прежнему. У меня только одна сестренка, и ее в сорок лет не интересует ничего, кроме дома, хозяйства и балбеса-мужа. Есть от чего прийти в отчаяние.

– Зачем же тогда было уезжать к ней на выходные?

На том конце провода помолчали, потом раздался вздох.

– Во-первых, потому, что она как-никак моя сестра и мы не виделись уже полгода. Во-вторых, потому, что Марго обожает их дом, особенно бассейн, а потом – там ее дедушка. А ты знаешь, как Марго его любит… Кстати, все передают тебе привет. И в-третьих, потому, что тебя не было дома…

Во-вторых, потому, что Марго обожает их дом, особенно бассейн, а потом – там ее дедушка … Несправедливый намек хлестнул его, как хлыст. Разве он виноват, что его собственный отец вконец подорвал свое здоровье задолго до того, как появились на свет внуки? Виноват, что получил в наследство полуразрушенную старую ферму? И что у него нет преуспевающих братьев и сестер? Ему очень хотелось сказать Александре, что единственной заслугой ее сестрицы было умение все прибирать к рукам, но это было бы все равно что самому в себя выстрелить.

Снаружи с бледного, синюшного неба раздавались раскаты грома, и дождь заливал улицы. Они вяло обменялись еще парой фраз, и Мартен положил трубку. И сразу же зазвучал сигнал рабочего вызова. Он набрал номер отделения.

– Сервас? – рявкнул в трубку Ковальский.

Ага, он уже не Мартен… Он успел заметить, что обращение по имени или по фамилии определяет, как барометр, настроение шефа группы.

– По линии, выделенной для опроса свидетелей, поступил анонимный звонок. Разберись. И побыстрее!

Когда Сервас выезжал с подземного паркинга своего дома, город покрыла непроницаемая завеса теплого дождя. На Новом мосту было встречное одностороннее движение, и ему пришлось ехать через Гаронну южнее, по мосту Сен-Мишель, а потом подниматься по аллее Жюль-Гез до Большого кольца и только после этого повернуть на север. Улицу Рампар-Сент-Этьен перегородили два грузовика с вещами переезжавшего полицейского отделения, и ошалевшие от стояния в пробке водители остервенело гудели, не хуже сирен в какой-нибудь телеигре. Можно подумать, что этим ревом удастся сдвинуть с места тяжеловозы по двадцать четыре тонны каждый.

Сервас припарковался чуть выше пробки и дальше пошел пешком. Летом здешний климат характером напоминал обитателей: такой же экспансивный, переменчивый и не особенно склонный к нюансам. Ему и пройти-то было всего метров сто, но он промок до нитки. Выйдя из лифта, увидел, что переезд продвинулся: коридоры и кабинеты опустели.

Мартен отправился в кабинет Ковальского, где уже был Манжен. В кабинете остался только стоящий на полу телефон.

– Ага, вот и ты, – сказал Ко. – Надо пересмотреть задания. Помнишь того рыжего парня, который открыл нам тогда дверь в кампусе?

– Это тот, что вместо сигарет курил травку?