Линкольн Чайлд - Город вечной ночи [litres]

Это вызвало взрыв активности среди публики. Синглтон продолжил:

– Ист-Хэмптон запросил помощи у нью-йоркской полиции, чтобы определить, связаны ли эти убийства с недавним убийством и обезглавливанием мистера Марка Кантуччи в Верхнем Ист-Сайде…

Синглтон в общих чертах обрисовал дело, заглядывая в скрепленные листочки, врученные ему д’Агостой. По контрасту с мэром Синглтон говорил монотонным, бесстрастным голосом, переворачивая странички демонстративным движением руки. Он говорил минут десять, изложил голые факты по трем случаям, начав с последнего и закончив девицей. Он оглашал информацию, известную почти каждому, и д’Агоста чувствовал, что нетерпение публики растет. Он знал, что он следующий.

Наконец Синглтон остановился:

– А теперь я передам слово лейтенанту д’Агосте, начальнику следственного отдела. Он будет более конкретен и ответит на вопросы, касающиеся убийств, возможных связей между ними и кое-каких ниточек, которые разматывает его команда.

Он отошел в сторону, и д’Агоста занял место на кафедре, стараясь излучать такое же спокойствие, что и двое предыдущих ораторов. Он оглядел собравшихся, и его глаза заслезились от яркого света. Д’Агоста посмотрел на свои записки, но они превратились в подрагивающую серую массу. Из предыдущего опыта он знал, что пресс-конференции не его конек. Он пытался сказать об этом Синглтону и освободиться от этой миссии, но капитан не проявил к нему сочувствия: «Давай-давай. Если хочешь моего совета, постарайся быть как можно скучнее. Дай им только необходимую информацию. И бога ради, не позволяй какому-нибудь ублюдку управлять настроением в зале. Не забывай, что ты там альфа-самец».

Этот малоутешительный совет сопровождался дружеским похлопыванием по спине.

И вот теперь д’Агоста стоял на кафедре.

– Спасибо, капитан Синглтон, спасибо, мэр Делилло. Отдел по расследованию убийств рассматривает несколько перспективных версий. – Он позволил себе сделать паузу. – Я бы хотел поделиться с вами подробностями, но большая часть того, что у нас есть, подпадает под категорию «информация, не подлежащая разглашению», что в отделе определяется следующим образом. Пункт первый: информация, которая может подвергнуть нежелательной опасности сотрудников отдела, пострадавших или других. Пункт второй: информация, которая может воспрепятствовать работе полиции. И пункт третий: информация, которая может отрицательно повлиять на права обвиняемого, или следствия, или обвинителя преступления.

Он остановился и услышал нечто похожее на коллективный стон собравшихся. Ну что ж, Синглтон советовал ему нагнать на них скуку.

– Поскольку вы знакомы с подробностями двух первых преступлений, я сосредоточусь на том, что нам удалось узнать о ночных убийствах в Ист-Хэмптоне.

Д’Агоста описал третье убийство более детально, чем Синглтон. Рассказал о шести убитых охранниках, обнаруженном катере и других уликах, но утаил сведения об отпечатке обуви тринадцатого размера – эту важную подробность он хотел сохранить в тайне. Он рассказал о многочисленных судебных процессах Богачева, его темных бизнес-сделках. Считалось, например, что Богачев посредничал в сделках по выведенному из строя ядерному оборудованию и деталям ракет через китайские компании-пустышки, связанные с северокорейским режимом.

Потом он вернулся к преступлению и заговорил об отличной работе ист-хэмптонского отделения полиции, но тут его прервал голос из зала:

– Так связаны эти убийства или нет?

Д’Агоста замолчал, потеряв нить повествования. Неужели это тот самый сукин сын Гарриман? Голос точно похож. Он несколько секунд просматривал свои записи, затем продолжил рассказ о совместной работе его отдела с ист-хэмптонской полицией, но тот же голос снова оборвал его:

– Связаны или нет? Мы можем получить ответ?

Да, это он, чертов Гарриман. Д’Агоста оторвался от своих бумаг:

– В настоящее время мы рассматриваем три дела как отдельные, но это не значит, что мы не верим в возможную связь между ними.

– А что это значит? – прокричал Гарриман.

– Это значит, что мы не решили.

– Три обезглавливания за неделю, и вы говорите, что они не связаны? А новое убийство – оно в чем-то похоже на второе, верно?

– Да, в третьем случае мы имеем некоторые сходные черты со вторым, вы правы, – сказал д’Агоста.

– Но не с первым убийством? Вы это хотите сказать?

– Мы продолжаем исследовать дело… – Д’Агоста неожиданно понял, что позволяет Гарриману делать именно то, о чем его предупреждал Синглтон, – управлять настроением в зале. – Прошу прощения, но я бы хотел закончить то, о чем говорил прежде. Ист-хэмптонская полиция считает, что следствие может развиваться в…