Говард Лински - По ту сторону смерти

В конце концов, Джарвис вздохнул.

― Мне жаль. Я не имел этого в виду.

― Я знаю.

― Просто...

― Не скажу, что понимаю, Фрэнк, потому что я не понимаю. Никто не может даже представить себе, что ты чувствуешь, но мы знаем, что прямо сейчас ты очень подавлен. Мы делаем все, что можем, уверяю тебя.

― Так значит, вы не оставили ни одного камня не перевернутым? Ты можешь посмотреть мне в глаза и пообещать это?

― Мы делаем все, что в наших силах, чтобы найти твою дочь.

― Что насчет того, что не в ваших силах?

― Что ты имеешь в виду? ― спросил Кейн.

― Я просто говорю, что есть пределы того, что вы можете достичь, учитывая то, что связаны кодексом.

― Мы связаны границами закона, Фрэнк, ― заметил Кейн, ― вот и все. Я надеюсь, что ты не думаешь сотворить что-либо глупое.

― Я просто говорю, что есть версии расследования, которые полиции сложно проработать. Я не предлагаю ничего аморального.

― Даже не еще одного частного сыщика? ― Джарвис покачал головой при этих словах. ― Я имею в виду, серьезно, он, на самом деле, предоставил тебе что-либо, чего у тебя уже не было?

― Кроме счета за свои услуги? ― признал Джарвис. ― Нет.

― Тогда, ладно.

Джарвис, казалось, не хотел спорить на эту тему, Так что в их разговоре моментально наступила пауза, пока он не произнес: ― Что насчет того другого парня, о котором ты мне рассказывал?

Кейн напрягся при этих словах, но просто ответил:

― О котором? ― в то время как про себя сожалел, что когда-либо упоминал имя Тома Карни, даже мимоходом, так как он понял, что чертов репортер был несомненной причиной визита Джарвиса.

― О том журналисте.

― То было совсем другое дело, Фрэнк.

― Там был пропавший человек.

― Все не так просто.

― Но ты сказал, что он был реально полезен.

Это было до того, как он ударил меня в спину, подумал Кейн, чье мнение о Томе Карни резко ухудшилось, с первых дней после окончания раскрытия дела Мишель Саммерс.

― Не иди по этому пути, Фрэнк, прошу тебя.

― Почему нет? Он хороший детектив, ведь так? Ты сам так сказал.

― Он также эгоцентричный, высокомерный, эгоист, провокатор и боль в заднице.

― Звучит так, будто он именно тот, кто мне нужен.

Джарвис наклонился вперед и налил еще одну щедрую порцию в бокал Кейна.

***

Инспектор Теннант покинула свой офис часом позже и вгляделась в свою команду. Ее взгляд остановился на Йене Брэдшоу, и она прищурила глаза.

― Брэдшоу, ― позвала она, ― старший инспектор хочет тебя видеть.

― Старший инспектор хочет меня видеть? ― повторил он в удивлении.

Подшучивание со стороны старших офицеров было частым явлением за полицейскую карьеру Йена Брэдшоу, но он надеялся, что с этим покончено. Он держал голову опущенной и нос по ветру, как и советовал ему Кейн.

― Да, ― коротко сказала она, ― он хочет, чтобы ты подвез его до дома.

Это послужило поводом для веселья в команде, включая сержанта Каннингема, который весело процитировал: ― Кейн и Брэдшоу сидят на дереве, Ц-Е-Л-У-Я-С-Ь.

― Пошел ты, Каннингем, ― что было не самым остроумным ответом, который мог придумать Брэдшоу, но он все равно его произнес.

Теперь у него были проблемы. Дело было не в комментарии Каннингема, который, тем не менее, задел его, или в подшучивании, которое продолжилось, когда он покидал комнату, дело было во взгляде на лице инспектора Теннант, когда она смотрела, как он уходит, как будто он только что пернул за обеденным столом.

***

Старший инспектор Кейн был в довольно сильном подпитии. Не падающим-пьяным-после-ночи-с-пацанами по-мертвецки, но достаточно пьяным для вечера встречи выпускников, и, определенно, не в состоянии вести машину, вот почему он позвонил Кэти Теннант, чтобы откомандировать Брэдшоу. Для него имело очевидный смысл убить двух зайцев одним выстрелом.

Кэти спросила его, почему ему нужно поговорить с одним из ее офицеров, и его первой реакцией стало сказать ей не совать свой нос, черт возьми, куда не следует, но он прикусил язык. Она была одной из нового поколения, предположил он, натренированной использовать свою инициативу, а не слепо следовать приказам, как учили его. Он никогда даже и не подумал бы задавать вопросы старшему офицеру. Это был плохим способом продвинуться по карьере.

Если бы он был полностью трезв, он мог бы сказать: «Я хотел бы перекинуться с ним словечком», но из-за виски, он был немного слишком честен и сказал:

― Мне надо, чтобы он подвез меня домой, ― и к тому времени, он понял, что это, вероятно, было не самым впечатляющим, что он мог сказать подчиненному, но уже было слишком поздно.