Тим Каррэн - Кожное лекарство

Кейб и Диркер молча смотрели на орган, плавающий в жидкости. Он был бледным и раздутым, до неприличного настоящим. Казалось, он мягко и медленно двигался.

— Полагаю, нет никаких сомнений, что он и есть Душитель Города Грехов, — прохрипел Диркер.

Кейб лишь кивнул в ответ, потому что добавить ему было просто нечего.

Этот ублюдок снова ускользнул. Хорошо было только то, что Кейб видел его и теперь точно узнает, когда представится такая возможность.

Но он все еще не знал, кто такой Фримен, и откуда он пришел. А годы охоты за людьми научили его тому, что нехватка информации делает работу более хлопотной.

И теперь «Фримен» мог появиться где угодно.

И он обязательно появится.

— 18-

В Искуплении свистели пули.

Линчеватели снова двинулись в атаку, но на этот раз мормоны были готовы к битве. По крайней мере, так они думали. Даниты приказали горожанам оставаться в своих домах и хижинах и крепко запереться. Чтобы переждать бойню.

Даниты хотели, чтобы они придерживались учения Бригама Янга, которое проповедовало избегать насилия любой ценой. Если пришлось бы убивать, то это сделали бы Даниты.

Поэтому мормоны затаились.

А снаружи развернулось поле битвы.

В течение первых десяти минут трое Линчевателей были убиты, а четвертый тяжело ранен. А вместе с ними и два Данита, которых всё же достали пули, несмотря на укрытия.

Казалось, была ничья. Тупик.

Калеб Каллистер сделал все, что мог, чтобы управлять своими войсками и организовать атаку с военной точностью, но его парни не желали подчиняться. Они хотели стрелять. Жечь. Убивать и грабить.

Они видели в мормонах причину всего, что когда-либо шло не так в их жизни. И вот почему Каслов, Маккратчен и Реттинг были теперь мертвы, а Чиверс стонал на улице с вывороченными кишками.

Калеб видел, что тот не жилец.

Остались лишь Каллистер и Уиндоус.

Плохая новость была в том, что теперь их превосходили по количеству раз в двадцать, если не больше. Хорошая — в том, что у них оставался динамит, который Маккратчен украл из шахты.

Идея Каллистера состояла в том, чтобы отправиться в Искупление и сразу забросать их взрывчаткой, но другие хотели пострелять, и всё пошло к чертям.

Они с Уиндоусом прятались за баррикадой из дров, прислонившись спинами к внешней стене конюшни. Побег им вряд ли удастся, по крайней мере пока…но с другой стороны, при таком расположении Даниты не смогут захватить их врасплох.

Тупик.

Однако сейчас стояла глубокая ночь, и было темно, и всякое могло случиться. Горело несколько костров, большинство из которых были разведены Линчевателями, и света, который они отбрасывали, было достаточно, чтобы видеть и стрелять.

Двое горожан выбежали с ведрами песка и воды, чтобы потушить пожар, который начался в тюках сена и быстро поднимался по стенам конюшни.

Уиндоус поднял свой карабин. Едва прицелившись, он выстрелил, быстро перезарядил и снова выстрелил. Двое мужчин с вёдрами замертво свалились на дорогу.

— Еще две дохлых гниды, — сказал Уиндоус.

Шквал ружейного огня задел бревенчатую баррикаду, за которой они прятались, когда Даниты попытались расстрелять их, причём обстрел шёл не менее чем из четырех разных мест. Каллистер и Уиндоуз ответили огнем.

Каллистер не сомневался, что Ангелы Разрушения пытаются обойти их с фланга. Наверное, ползут по крышам, чтобы прицелиться в них. Но в темноте это будет не так то и легко.

Еще больше пуль вонзилось в их заградительный вал; щепки полетели, как шрапнель. На улицу выехали верхом два Данита. Уиндоус выстрелил одному из них в горло, и вокруг него вновь засвистели пули.

Каллистер не стал возиться с пистолетом: он схватил динамитную шашку, поджег фитиль и бросил её во второго всадника в тот момент, когда Уиндоус сразил его товарища.

Это был идеальный бросок, потому что динамит угодил прямо на колени Даниту. Он увидел, чем это было, хотел отбросить его в сторону, но каким-то образом ухитрился зажать горящий фитиль между собой и лошадью.

Раздался рокочущий взрыв, и Данит вместе с конём разлетелись по улице кровавыми ошмётками, которые какое-то время ещё дымились.

Даниты такого не ожидали.

Каллистер поджёг следующую шашку и швырнул её в стоящий напротив деревянный дом, из которого их обстреливали.

Вся передняя часть здания вспыхнула, как сухая щепа, а то, что осталось позади, рухнуло вниз, похоронив заживо всех, кто пережил первый взрыв. Пылающие куски дерева дождем посыпались на город. На месте дома остался пылающий костёр.