Симона Сент-Джеймс - Сломанные девочки [litres]

Фиона налила себе еще один бокал и решила поискать сведения о девочках в интернете. С Кейти Уинтроп ничего не вышло – за двадцать минут поисков Гугл не выдал Фионе ни одной фотографии, хотя бы отдаленно напоминавшей школьницу из Айдлуайлда. Имя Сисси Фрэнк упоминалось в списке студенческого сестричества за 1954 год, но после нигде не встречалось. Что ж, значит, Сисси, по крайней мере, поступила в колледж. Наверняка за нее снова заплатил отец, решила Фиона.

Она вернулась к коробкам и продолжила просматривать дела учениц, надеясь, что какое-то имя покажется ей знакомым. Затем она взялась за другие коробки – с расписаниями занятий, финансовыми документами и предметами из классов. Когда перед ней оказался учебник с абсурдным названием «Латынь для девочек», Фиона открыла его и начала листать, вдыхая запах старой бумаги и рассматривая толстые желтые страницы со старомодным шрифтом.

Примерно в середине учебника она заметила карандашную надпись, идущую вдоль полей по краю страницы. Фиона повернула книгу и прочитала:

«Мэри Хэнд носит черное платье и вуаль.

Она смеется как мой мертвый братик.

Мэдлин Грейзер, 2 февраля 1935 г.».

Черное платье и вуаль. У Фионы перехватило дыхание, и ей пришлось закрыть книгу и отложить ее на секунду. Февраль 1935 года. Кто-то видел ту фигуру на поле для хоккея с мячом в 1935 году.

«Вопрос в том, что видели вы».

Фиона вернулась к учебнику, стала перелистывать страницы и вскоре наткнулась на еще одну надпись, сделанную другим почерком внизу страницы:

«МЭРИ ХЭНД БЫЛА ЗДЕСЬ ВСЕГДА»

Господи. Роберта говорила, что девочки оставляли послания в учебниках. Раз книги не менялись годами, это была отличная затея. Так одно поколение девочек из Айдлуайлда могло оставить послание другому.

Фиона отодвинула в сторону коробку с учебниками и открыла ту, в которой находились самые разные документы: чеки, заявления о найме на работу и увольнении, финансовые отчеты. То, что она искала, нашлось почти сразу в совсем тонкой папке «История участка» – там лежала всего пара листков. Это были схемы и планы зданий, а также карта всей территории школы за 1940 год. Под ней обнаружилась еще одна карта, нарисованная от руки чернилами и потому сильно выцветшая. На ней можно было различить Олд-Бэрронс-Роуд, лес и овраг. На том участке, где сейчас стояла школа, был нарисован квадрат с надписью «Церковь», а рядом с ним еще один, с пометкой «Дом Хэндов». Надпись внизу карты, также сделанная от руки, гласила: «Карта участка, 1915 г. Церковь сгорела в 1835 году и не была восстановлена, хотя фундамент остался нетронутым. Лила Хендриксен, 1921 год».

Значит, вот что находилось на участке до постройки Айдлуайлда! Фиона быстро проверила списки сотрудников. Лила Хендриксен работала в школе учителем с 1921 по 1924 год.

Фиона размышляла, постукивая ногтем по бокалу. Она легко могла себе представить эту учительницу, скорее всего родившуюся неподалеку и увлекающуюся историей местности. По крайней мере, она оставила записи о прошлом Айдлуайлда и сохранила их в архиве. Взгляд Фионы упал на второй квадрат на карте. Дом Хэндов. Семья Хэндов действительно существовала, и они жили здесь еще до постройки школы.

Она перевернула страницу и обнаружила еще один лист бумаги, покрытый аккуратным наклонным почерком Лилы Хендриксен. На нем коротко и емко излагалась трагическая история семейства Хэнд.

Хэнды были мелкими фермерами, на их земле выросло несколько поколений большого семейства. К 1914 году от него остались только супружеская пара и их дочь Мэри. В 16 лет она забеременела от местного парня и, стыдясь своего позора, до самых родов скрывала этот факт от посторонних. Роды принимала дома ее мать, а отец стал вынужденным свидетелем.

Ребенок родился мертвым, хотя Мэри была уверена, что его убили родители. Фиона не знала, правда это или нет. В любом случае от разлуки с малышом Мэри начала терять рассудок, и однажды между ней и родителями случилась ссора. В результате холодной ночью отец выгнал ее из дома.

Тело Мэри нашли на следующее утро в развалинах старой церкви. Ее похоронили не на кладбище рядом с родными, а недалеко от дома, там же, где и ее ребенка. Вскоре ее родители уехали из этих мест, землю отвели под строительство школы-интерната, и про Хэндов забыли. Линда Хендриксен писала, что могила Мэри находилась с южной стороны от сгоревшей церкви.

Фиона снова посмотрела на карту, повернула ее, ориентируясь на север, и нашла место у южной стороны квадрата, обозначавшего церковь. Затем она достала и положила рядом карту школы, составленную в 1940 году. На месте церкви построили столовую, а значит, могилы Мэри и малыша должны были находиться в саду, на который всегда падала тень. «А кто-то говорил, что в саду похоронен ее ребенок», – говорила Фионе Роберта.