Симона Сент-Джеймс - Сломанные девочки [litres]

За этими рассуждениями следовал логичный вопрос: «Знает ли Роберта, кто убийца?»

«И если да, почему скрывает?» – приписала Фиона.

Роберта искренне огорчилась, когда услышала, что строители нашли тело Сони. Ее чувства не были наигранными. Тем не менее, заново проиграв в голове этот эпизод, Фиона кое-что поняла. В лице Роберты читались скорбь и боль – но не удивление.

«Черт. Черт». Фионе хотелось биться головой о руль. Все ответы были у нее под носом, но Роберта действовала слишком быстро, а Фиона была слишком погружена в собственные переживания. Ее перехитрила 79-летняя женщина. Да, эта женщина имеет успешную тридцатилетнюю практику юриста, но все же… «Не принимай ничего на веру», – прозвучал голос Малкольма у нее в голове.

В сумке, лежавшей на пассажирском сиденье, зазвонил телефон. Фиона подскочила, и на секунду в ее душе появилась отчаянная надежда, что это Джейми. Но нет – ей звонил Энтони Иден. Что ему нужно? Хочет организовать еще одну встречу со своей матерью? На сегодня Фионе было достаточно чудаковатых старух. Она не ответила на звонок и открыла чистую страницу в блокноте.

«Возможные подозреваемые», – написала она сверху.

Судя по всему, за 64 года никто даже не пытался логически проанализировать ситуацию. Что ж, она сделает это сама. Фиона начала с самого простого варианта, в который так уверовала директриса.

«Парень».

Это означало бы, что у Сони были тайные отношения. Роман мог быть только за пределами школы, потому что, если бы о нем стало известно, Соню бы исключили. Парень должен был жить в окрестностях Айдлуайлда, потому что в те времена – в отсутствие интернета и Фейсбука – девочке просто негде было бы с ним познакомиться. Эта версия казалась Фионе маловероятной, но она ее оставила. Если бы у Сони был парень, Роберта, скорее всего, знала бы об этом. Но она вполне могла все это время хранить Сонину тайну.

Затем Фиона записала еще один вариант: «Незнакомец».

В этом сюжете история разворачивалась по другому сценарию. Фиона вспомнила о предположении Джинетт Харрисон, что Соню могли выбрать намеренно. Какой-то маньяк, убийца с большой дороги, возможно, курьер или работник школы. «Я три года не видела ни одного мужчины…» – говорила Роберта. Правда это или нет? Если Соню убил садовник или кто-то посторонний, зачем Роберте покрывать его? Фиона снова заподозрила Роберту во лжи, но не могла понять ее мотивов.

Если предположить, что Роберта говорит неправду, то появлялся еще один вариант: «Одна из девочек». Либо сама Роберта, либо Сисси Фрэнк или Кейти Уинтроп.

«Мы всегда это знали, хоть нам никто и не верил. Соня не сбежала бы просто так, без чемодана». Возможно, девочки во всеуслышание заявляли, что не верят в побег, чтобы выгородить себя. Возможность убить была у каждой – Соня всегда рядом и доверяет им. Орудие убийства – не обязательно пистолет или другое оружие, а камень или лопата. Ими могла воспользоваться любая из девочек. Фиона легко представила себе ссору, злость, случайный порыв – и вот уже тело лежит в колодце, а девочки клянутся друг другу, что никому об этом не расскажут.

Но какой здесь мотив? Что может толкнуть девочку-подростка на убийство? Ревность, отказ, надуманная вражда? Это объяснило бы и то, почему Роберту не удивила новость о смерти Сони и желание отыскать архив, изучить документы и убрать из них улики. Если все это правда, то Роберта могла легко соврать, что не поддерживает контакта с другими девочками.

Эта гипотеза подходила лучше всего, но меньше всего нравилась Фионе. Она закрыла глаза и задумалась.

Во-первых, здесь все слишком очевидно, как в сюжете тысячи криминальных фильмов. Девочки-подростки – самые озлобленные существа в мире. Представить себе троицу юных ведьм, лишающих жизни свою беспомощную одноклассницу, очень легко – выглядит эффектно. Образ убийцы с большой дороги, неизвестного психопата, который, скорее всего, изнасиловал Соню перед убийством, смотрелся менее эстетично. Но если это была случайность, ошибка, а не холодный расчет, то девочки должны были очень испугаться. И тогда желание скрыть следы преступления кажется естественным.

Эта мысль Фионе не нравилась, но она признавала ее правдоподобность. Возможно, что она только что пила кофе с убийцей Сони или свидетельницей, покрывающей настоящую преступницу.

Фионе легче было представить на месте убийцы мужчину, даже молодого парня, но не девушку. Кроме того, нужно признать, что вся эта история возвращала ее к смерти Деб. Ей хотелось, чтобы Тим Кристофер оказался виновен, хотелось видеть убийцей своей сестры злобного, жестокого мужчину с большими руками. Потому что этот образ подходил как нельзя лучше.