Максим Шаттам - Зов пустоты

Извращение.

Вот что Лудивина думала об этом месте преступления.

Ни в чем не было логики, ничто не имело смысла. Сочетание невероятной неумолимости и необъяснимых прихотей воображения.

Чем больше Лудивина обдумывала убийство Лорана Брака, тем сильнее чувствовала, что в нем присутствует какой-то жуткий ритуал. Не инсценировка, призванная одурачить следователей, но скорее акт, продиктованный личными нуждами. Интимная связь с телом. Это привело Лудивину к мысли, что убийца был один. Невозможно так полноправно распоряжаться мертвым телом, дать такую свободу собственному воображению, если рядом находятся другие люди.

Трое жандармов сидели за крошечным столиком кафе на площади Порт-де-Баньоле в компании Марка Таллека, не вынимавшего рук из карманов зеленой парки. В кабинете было слишком тесно, Лудивине хотелось проветриться: вот почему она организовала эту встречу за стенами казармы.

– Дело не связано с наркотиками, – подытожила она, изложив все, что им удалось узнать.

– Почему вы так считаете? – спросил Марк.

– Не сходится. Это преступление совершил больной человек, а не дилер.

– Продолжайте…

Лудивина поставила локти на стол и наклонилась к троим мужчинам:

– Убийца с полдня продержал у себя труп и лишь потом положил его на рельсы.

– Потому что не хотел, чтобы его заметили средь бела дня, – прервал ее Сеньон. – Он дожидался темноты.

Лудивина подняла большой палец.

– Вполне возможно, вот только за эти полдня он наклеил Лорану Браку куски ногтей, которые неизвестно где взял, и впутал ему в волосы пряди волос других людей.

– Других жертв? – уточнил Сеньон, слишком хорошо знакомый с жуткими делами, которые расследовал парижский ОР.

– Надеюсь, что нет! Судмедэксперт считает, что эти пряди очень ровно срезаны ножницами: их могли подобрать в парикмахерской.

– То есть наш убийца роется в помойках при парикмахерских и маникюрных салонах, – без тени улыбки пошутил Сеньон.

– Раз уж мы говорим о ногтях, не нашли ли чего-нибудь под настоящими ногтями жертвы? – спросил Гильем.

– Нет, – ответила Лудивина, – судмедэксперт выразился ясно: грязь из-под ногтей тщательно вычистили, а тело полностью вымыли с хлоркой. Мы имеем дело с преступником, помешанным на деталях. Он обо всем подумал.

Сеньон, хорошо знавший коллегу, испытующе взглянул на нее:

– У тебя явно есть какая-то версия.

Лудивина медленно кивнула.

– Место преступления, – проговорила она, – имеет значение. Убийца выбрал это место, потому что там безлюдно: он не хотел, чтобы кто-нибудь увидел, как он выбрасывает труп, но при этом хотел, чтобы труп обнаружили. Ему важно, чтобы его действия не остались незамеченными. Железнодорожное полотно усыпано самым разным мусором, который пассажиры выбрасывают в окна и который потом разносится ветром… это помойка, настоящая свалка, там слишком много потенциальных улик, и преступник это знает. У него есть проблема: он помешан на уликах, в том числе и на следах ДНК.

– Вы поняли это, лишь осмотрев место преступления и прочтя отчет о вскрытии? – удивился Марк Таллек.

– Это не примитивное преступление. Преступник – сложный человек с тонко организованной психикой: именно поэтому он и убивает. Его преступление говорит за него. Если дилер не хотел оставлять на теле жертвы следы своей ДНК, он точно не стал бы мыть труп с хлоркой, скорее он попросту сжег бы труп – это гораздо проще и эффективнее. Но он полностью вымыл тело, а затем его одел. Одно это уже ненормально. А еще эти ногти, волосы… К тому же он тщательно продумал, как избавиться от трупа. Говорю вам, он хочет, чтобы о его преступлении говорили. Дилер действовал бы гораздо быстрее и гораздо скромнее. Он не стал бы возиться и так обставлять убийство конкурента или стукача. Это просто не имеет никакого смысла.

– Тогда почему там было столько товара? – спросил Таллек.

– У меня есть только одно объяснение: преступник хотел сбить нас со следа. Товара и правда слишком много. Убийца хотел, чтобы мы думали, что дело в наркотиках.

– Но ты же считаешь, что он хочет, чтобы мы знали о его преступлении. Тогда зачем направлять нас по ложному следу? Совсем не логично! – возразил Сеньон.

Лудивина откинулась на спинку стула:

– Да, кое-что от меня пока ускользает…

Марк Таллек залпом выпил свой кофе и внимательно посмотрел на руководительницу группы.

– По-вашему получается, что это преступление совершил извращенец. Лоран Брак оказался не в том месте не в то время, и все.