Клэр Макфолл - Последний свидетель

На самом деле меня грызла совесть. Я не могла перестать задаваться вопросом: вдруг я была так занята попытками успокоить Эмму, что проглядела Даррена.

Путь я не очень запомнила, поэтому замялась у развилки, не совсем понимая, в какую сторону идти. В прошлый раз меня вели крики Эммы. Сегодня в моих ушах не было ничего, кроме воплей чаек и гула ветра. Интересно, здесь вообще воздух успокаивается? Несколько неловко я двинулась по тропе и в конце концов вышла на галечный пляж.

В бухте было несколько больших камней и валунов, за которыми мог скрываться упавший человек, – за одним из таких я и нашла Эмму. Теперь я проверила каждый, обойдя все вокруг, а затем принялась изучать мусор, что собирался вдоль береговой линии и отмелей.

Поначалу я не увидела ничего похожего на мощный силуэт Даррена, но заставила себя как следует присмотреться. Мои кроссовки хрустели по движущимся камням, и звук, казалось, отражался от каменных стен.

Я была на полпути к береговой линии, когда что-то привлекло мое внимание. Оранжевое пятно. Темнее, чем должно быть, но определенно оранжевое. Ничто на этом пляже не могло быть такого цвета. Я глубоко вздохнула сквозь внезапно сжавшиеся легкие и попыталась снова найти этот крошечный кусочек рукотворного цвета.

Вот он, покачивается вверх-вниз, то появляется, то пропадает из поля зрения. В воде.

Я пошла вперед, не осознавая, как пульсируют ноги и руки. Мои глаза были устремлены на вспышку темно-янтарного цвета, я боялась, что потеряю ее, если моргну. Ринулась в воду, не замечая обжигающего холода Ирландского моря. Пробираясь вперед, я протянула руку задолго до того, как он оказался рядом.

– Даррен!

Форма его тела стала яснее, очертания проглядывались сквозь мутную воду. Его спина и плечи находились чуть выше поверхности, словно он прислонился к зазубренной скале, которая теперь, когда спал прилив, выглядывала из волн; оранжевая футболка буквально кричала о его присутствии в мире… кричала мне. Голова Даррена была повернута набок, лицо наполовину погружено в воду. Часть его рта оставалась выше уровня волн. Мог ли он еще дышать?

Я должна была надеяться. Я схватила его за плечи, уложила на спину. Кожа бледная, восковая. Глаза открыты, но зрачки закатились. Мои надежды рухнули, когда его голова безжизненно откинулась назад, нависая над моей рукой. Я опоздала?

– Даррен! – Я грубо тряхнула его, и голова перекатилась из стороны в сторону. – Даррен! Посмотри на меня!

Никакого ответа. Просто тяжелое обмякшее тело в моих руках. Я прижалась щекой к его рту, молясь, чтобы почувствовать теплое дыхание на своей коже. Ничего, только холод его губ, тыкающихся мне в лицо, нежелательные поцелуи в такт колебаниям волн.

Пытаясь помнить, что это Даррен, пытаясь не поддаться осознанию того, что, вероятно, цепляюсь за труп, я провела рукой по его ключице, пока не добралась до шеи. Прижала два пальца к основанию горла, ища пульс. И ничего не нащупала. Кожа была очень холодной. Я сморщилась, слезы обожгли мне глаза. Слишком поздно, слишком поздно.

Был ли он здесь вчера, дышал ли все еще, пока я уходила прочь?

Я заплакала сильнее, сжимаясь под тяжестью вины.

Что-то сдавило мою руку. Не нежное прикосновение водорослей или медуз. Эта хватка была крепкой, твердой. Я вскрикнула, дернулась назад и освободила обе руки. А затем увидела лицо Даррена. Его глаза были черными, сосредоточенными. Смотрели прямо на меня. Но только секунду, прежде чем он скользнул под воду и исчез.

Он был жив. Даррен был жив.

– Дерьмо! – Я кинулась вперед, отчаянно ища его под водой. Здесь неглубоко, где же он? Я промокла и замерзла, но мне было все равно. Я упала на колени, морщась, когда зазубренные камни врезались мне в голени. Я не переставала искать, руки скребли по песку, водорослям и камням. Где он? Он был здесь всего секунду назад. Где он?

– Даррен! – закричала я. Мое горло сжалось; его имя получилось сломанным и хриплым.

Но никто не ответил. Стояла полная тишина. Эмма была права; в этой бухте смертельно тихо. Я не соображала достаточно ясно, чтобы понять: пляж защищен со всех сторон каменными стенами, и они не пускают ветер. Море было спокойным, что-то тихо шептало. Тишину нарушал лишь мой безумный плеск, когда я била по воде.

Я резко остановилась, тяжело дыша. Теперь, когда я не беспокоила поверхность, то вполне ясно видела дно. Темные вихри водорослей, веток, оторванных трав и листьев, гальку. Но не Даррена. Никакого тела, ни пытающегося выбраться на поверхность, ни неподвижного. Его там не было.