Мэттью Фаррелл - Я все знаю

Мартин кивнул:

- Лили была хорошей девочкой, очень милой и доброй. Она всегда думала в первую очередь о других, а не о себе. Томми очень ее любил. Мы все ее любили.

Бинго.

- Они долго встречались?

- Не знаю. Пару лет, ну, с переменным успехом, он же был старше. Они начали встречаться, когда он был в выпускном классе, расстались, когда он поступил в колледж, и снова сошлись, когда он его оканчивал. К тому времени уже ей подошла пора идти в колледж, а он собирался в академию. Он никогда ничего не рассказывал, но я так понял, что после его повышения они решили, что расставание будет только к лучшему. Ей было суждено остаться в Куинсе, и они оба понимали, что она никогда так высоко не заберется. Жизнь пошла дальше. Когда я позвонил Томми и сообщил ему те самые ужасные новости, он тут же примчался на похороны, но сразу после них уехал обратно. Думаю, он не мог смириться с тем, что не сумел ее защитить.

Он поднял взгляд на Сьюзен:

- Странно, конечно, что он теперь работает над делом, где замешан Федер. Он вам что-нибудь из этого рассказывал?

- Нет. Не волнуйтесь, я ничего ему не скажу. Я просто хотела услышать, что вы думаете по поводу дела Андерсона; мне нужно понять, как эти события могли отразиться на докторе Федере. Ему, разумеется, была нанесена серьезная психическая травма.

Сьюзен встала с места, поблагодарила Мартина за уделенное ей время и повернулась к двери. Мартин последовал за ней.

- А можно вас кое о чем попросить? - спросил он. - Услуга за услугу, так сказать.

- Конечно.

- Скажите Томми, чтобы он почаще навещал родных. Не так уж это и сложно.

- Обязательно скажу. Спасибо еще раз за разговор.

По дороге к машине Сьюзен снова задумалась об отношениях Лили и Томми, которые вплоть до этого момента оставались сокрытыми тайной. Мартин упомянул, что они были влюблены и встречались несколько лет - а потом она внезапно умерла, точнее, была зверски убита. Жизнь же того единственного человека, который выжил в той мясорубке, теперь рушилась со страшной скоростью. Сьюзен вдруг вспомнила, что сказал Томми, когда они впервые начали обсуждать дело Брок.

Совпадений не бывает.

Сгущались сумерки. Сьюзен повернула на Линден-бульвар. Она не планировала задерживаться в Куинсе, но, уже выходя от Мартина, осознала, что находится совсем недалеко от дома Андерсонов. Она понимала, что близнецы ждут, когда она вернется домой и они начнут украшать елку, так что нужно было поторапливаться, но упускать шанс ознакомиться с местом легендарного убийства она не хотела.

На Сто девяносто шестой она повернула налево и поехала вдоль зеленой улицы, уставленной типовыми домиками простых работяг. Здания стояли почти вплотную, только кое-где между стенами мелькали тоненькие полоски подъездных аллей. Сьюзен плавно миновала Сто восемнадцатую улицу, а на углу Сто девятнадцатой заметила нагруженного огромной сумкой почтальона; он явно торопился закончить работу до темноты.

Нужный ей дом уже слегка обветшал. Это было типовое двухэтажное здание, выкрашенное в светло-голубой цвет, с темно-синими ставнями и отделкой. Слева его огибала крошечная подъездная аллея; она подводила к одноместному гаражу. Двор был усеян засохшими листьями, клумбы превратились в кучи земли, присыпанные увядшими стеблями. Сквозь ведущую к крыльцу дорожку уже начали прорастать сорняки. Разбитое окно на втором этаже когда-то было прикрыто куском пластика, но со временем тот порвался, и теперь поднятые ветром предметы беспрепятственно залетали внутрь. Дом выглядел совершенно мертвым, оставленным гнить под тяжестью произошедшего в нем греха. Разумеется, после того, что тут случилось, жить здесь никто не хотел.

Кухня явно мало изменилась со времен трагедии, только теперь в ней стоял удушающий запах нечистот. В углу тускло поблескивала небольшая металлическая раковина, на подставке для сушки посуды все еще стояли тарелки, которые последний раз в жизни вымыла Роуз Андерсон. В центре комнаты все еще находился дешевый стол и четыре разнокалиберных стула.

Пол в гостиной был завален всяким мусором. В крохотной столовой обнаружились коробки с какими-то бумагами, счетами и старыми журналами; эта комната, похоже, играла роль кладовки. От пола к потолку, словно чьи-то чудовищные пальцы, взбирались полосы черной плесени.

Сьюзен вернулась в кухню и открыла дверь рядом с холодильником; она должна была вести в подвал.

Она спускалась по поскрипывающим ступеням, чувствуя, как ее окутывает тяжелый запах сырости. Пришлось вытащить телефон и включить встроенный в него фонарик; луч метался из стороны в сторону, пока она не почувствовала под ногами бетонный пол.