Тоби Литт - Эксгумация

— Не знаю, как тебе сказать, но когда мы последний раз разговаривали, мне показалось, что слова Лили отдавали фатализмом. Все в ее жизни как бы подошло к концу. Она вышвырнула тебя — и слава Богу! Она наконец решила отказаться от съемок в рекламе хлопьев. Она знала, что сделает аборт. Алан объявил, что больше не будет встречаться с ней, поэтому и здесь для нее все было кончено. К тому же в завершение нашего последнего разговора она сказала, что хочет составить новое завещание, по которому я должна была получить все, включая квартиру.

— Это ничего не доказывает.

— Чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что Лили знала о том, что должно было произойти.

— Ерунда, — сказал я.

— Она винила во всем тебя. Она сказала, что если бы не забеременела, то Алан бы ее не бросил.

— Это нелогично.

— В любом случае ей так казалось. Он распрощался с ней навсегда сразу после того, как она сообщила ему о ребенке. В этот момент она, наверное, и сделала свои выводы.

— Он же сказал, что она вела себя как безумная.

— Но на следующий день, когда она говорила со мной, она была абсолютно спокойна. Спокойна, как никогда.

Я попытался отогнать свои воспоминания о поведении Лили в «Ле Корбюзье».

Джозефин продолжала:

— Она сказала буквально следующее: «Я не стану рожать маленького ублюдка. Он и так причинил мне достаточно неприятностей».

Ублюдок, ублюдок, ублюдок.

— Отвези меня домой, — быстро сказал я.

— Мне кажется, что Лили была рада умереть. Мне кажется, что она каким-то образом узнала о том, что должно было случиться в ресторане. Мне кажется, что план Дороти обернулся против нее самой. Мне кажется, что Алан предупредил Лили, но она все равно решила пойти в ресторан.

— Ты все знаешь о Дороти? — поразился я.

— Да, — ответила Джозефин.

— Откуда?

— Что-то рассказал мне Алан, о чем-то я сама догадалась.

— Почему ты не сказала обо всем следователям?

— Я сказала.

— Сказала?

— Да.

— И что они предприняли?

— Насколько я понимаю, ничего. Они сказали, что расследование продолжается.

Джозефин попыталась взять меня за руку.

— Послушай, Конрад, Лили хотела умереть.

— Я больше не хочу этого слушать.

— Я не закончила: мне кажется, она умышленно тебя пригласила. С ее точки зрения, то, чему предстояло случиться, должно было решить все ее проблемы разом.

Я вылез из машины и пошел прочь.

Мне было слышно, как Джозефин заплакала.

Я не собирался выслушивать всякую чушь.

Наша первая проба была назначена на четыре. Мы давали каждому актеру по полчаса. Я надеялся, что мне удастся избавиться от них быстрее. Кандидатам предлагалось сыграть довольно простую сцену. Их персонаж, Джонни, похищен. Похитители вынуждают его позвонить родителям и убедить их выполнить все требования преступников. Исполнитель в этой сцене должен был продемонстрировать максимум эмоций при минимуме тонкостей. Еще в ней была — не сочтите за нескромность — известная доля достоверности.

Некоторые из первых претендентов изображали ужас довольно правдоподобно. Мне нравилось их мучить. Но самое главное, Энн-Мари должна была привыкнуть к этой обстановке: к угрозам, крикам, к тому, как я связывал их, чтобы им было легче войти в роль. С каждым новым актером я позволял себе немного импровизации: я заставлял их притвориться — в качестве упражнения, — что они разговаривают с собственными матерями. Большинству из них это понравилось.

Все было готово.

Лоренс, которому было назначено на шесть, пришел на пять минут раньше. Энн-Мари открыла дверь и провела его в гостиную, как и в случае с другими актерами. Пока Энн-Мари меня не подводила. Лоренс был одет во все черное.

— Ты? — спросил он удивленно.

Он пожал мне руку, сжав ее чуть сильнее и задержав в своей чуть дольше, чем было нужно.

— Вы что, знакомы? — поинтересовалась Энн-Мари.

— Да, было дело, — ответил я.

— Почему ты мне не сказал? — спросила она.

— Я не хотел, чтобы ты относилась к нему предвзято, — ответил я. — Я тебе потом объясню.

— Надо видеть, что сейчас творится у нас дома, — сказал Лоренс. — Просто безумие, фотографы за каждым углом. Родители не отпустили меня. Но я соврал. Я сказал, что мне нужно…

— О чем он? — резко спросила Энн-Мари.

— Может, начнем? — предложил я.

Лоренс присел на диван, и я дал ему для ознакомления несколько страниц роли.

Я сидел напротив него, в одном из двух разномастных кресел. Между нами на коричневом ковре стоял низкий стеклянный столик, заваленный журналами мод. Журналы скрывали курьерскую сумку с пистолетом, боевыми патронами, респиратором и веревкой.