Элизабет Хейнс - Будь со мной

На то, чтобы забрать ключи, уходит несколько минут. Когда она перебирает содержимое деревянной миски, полной ключей от дома, от студии, внутрикомнатных и запасных, руки дрожат так сильно, что она роняет нужную связку, обнаружив ее. Та падает под кухонный стол, и Саре приходится стать на четвереньки, чтобы извлечь ее. Помимо прочего, за столом обнаруживается и полусжеванная Тесс сыромятная кость.

Сара бежит назад к сараю по собственным следам, крепко сжимая брелок с ключами и глядя, как индикаторы сигнализации приветливо загораются на снежном фоне. Уже стемнело, и снова поднялся ветер. Отдельные снежинки кружат в ярко-желтом сиянии сигнальных огней; невозможно определить, пошел ли свежий снег или снежинки поднялись с земли дуновением ветра.

Придется отодвинуть Уилла подальше от машины, чтобы спокойно выехать, не переезжая его колесами.

Но он исчез.

Она таращится на полоску цемента, где он лежал всего несколько минут назад. Там пусто, ни следа, на полу не осталось даже крови. Она немедленно оборачивается, заглядывая в темные углы сарая, осматривает двор, пространство вокруг коттеджа. Его нигде нет.

Сара распахивает дверцу машины, забирается внутрь и нажимает кнопку автоматического закрытия двери.

Сару окутывает тишина автомобиля. Она видит свое дыхание, которое собирается в облака пара в пустоте.

Не слышно ни единого звука, не ощущается ничего такого специфического, никакого запаха, но Сару внезапно переполняет уверенность, что Уилл находится с ней, в машине.

Это ощущение напоминает электрический шок; все органы чувств Сары напряжены, ее затапливают волны адреналина. Она задерживает дыхание. Ничего, ни звука. Крепко зажмуривает глаза — господи боже, только не это — и когда снова открывает их, поворачивается и смотрит назад.

Сзади никого, коврики для ног пусты. Его здесь нет.

Теперь Сара может успокоиться, она попала в знакомое пространство, каким бы холодным оно ни было; и машина заводится с первого раза, и она будто знала, что так произойдет. В безопасности. В надежном комфорте. Включается «Радио 4»; говорит премьер-министр, и Сара ни с того ни с сего с любовью вслушивается в голос Эдди Майера.

А потом рядом раздается внезапный грохот, и Уилл появляется по ту сторону пассажирского окна, стучит по стеклу голой ладонью, оставляя кровавый развод на поверхности.

Она кричит и вдавливает педаль газа в пол. Автомобиль дергает назад, и Уилл соскальзывает, падая в снег.

Сара никогда не испытывала эту машину на глубоком снегу, но, кажется, самое время сделать это.

Автомобиль выезжает из сарая задом и врезается в снег. Сара делает попытки не думать о том, как снег собирается, забиваясь в выхлопной трубе. Она смотрит в окно. Снег доходит до нижнего края двери. Сара выкручивает руль, и машина дергается вперед, рассыпая снег широкими белыми фонтанами по всему двору. Уилла Сара больше не видит и не хочет тратить время на это. Шины скользят, но потом находят дорогу, и вот она уже на выезде со двора и сворачивает на трассу.

Куда он подевался? Сзади ничего, ни следа; никаких темных фигур за углами домов.

Для начала неплохо; но двор и подъездная дорожка были укрыты от худших последствий непогоды. Здесь же, на дороге, снег глубже; фары машины выхватывают расстилающийся перед ней как пуховое одеяло чудесный белый пейзаж. Она включает дворники, потому что снег вздымается над капотом и падает на лобовое стекло, на секунду ослепляя ее.

Сара лавирует между оградой слева и темной пунктирной линией справа, та должна обозначать верхушку баттоновской стены сухой кладки. «Напоминает вышитый узор, — думает она. — Сметочный стежок». Машина карабкается вперед, и Сара замечает несколько камней, выбивающихся из-под снега перпендикулярно стене. «Обметочный шов».

А потом и то и другое исчезает в снежной белизне, и ей в помощь остается лишь изгородь. Время от времени фары автомобиля выныривают из снежного заноса и высвечивают одну бесконечную белую даль. Но чаще всего они остаются под снегом. Сара подается вперед, изумляясь тому, что машина все еще едет.

Изгородь по левую сторону, отдаляясь, исчезает, и Сара ощущает прилив паники. По обе стороны узкой дороги идут глубокие канавы; изгородь была единственным намеком на месторасположение рытвин. Впереди она видит дорожные фонари и постройки у подножия холма. До конца пути и перекрестка с Кейли Роуд остается всего лишь триста, может, двести ярдов. Она пытается припомнить дорогу, имелись ли на ней какие-нибудь изгибы. Сара должна была проезжать по ней тысячу раз, а возможно, и больше. Но впереди, между капотом машины и уличными фонарями вдалеке, нет ничего, кроме сплошной белизны.