Элизабет Хейнс - Будь со мной

Она дергает за каждую из веревок, но, кажется, из-за этой борьбы узел лишь затягивается. Между тем Сара решает, что сможет предпринять еще одну попытку: откидывая голову на подушку, чувствует, как перевязь поднимается к подбородку. Она крепко прилегает к затылку, но, по крайней мере, больше не лежит у нее на шее.

Дергая головой и откидываясь назад, Сара постепенно дотягивает узел до макушки, и тогда он внезапно соскакивает. У нее на лице остается нечто, напоминающее женский чулок. Сара сдувает это, трясет головой и сбрасывает с лица. Значит, вот чем он ее связал? Если да, то такую штуку реально растянуть.

Теперь она по крайней мере может по-настоящему приподнять голову, посмотреть по сторонам и определить, с чем предстоит сражаться. С помощью колготок, решает она, он привязал ее запястья к спинке железной кровати, зафиксировав каждую руку двойным узлом. Они держатся крепко, но теперь, когда Сара освободила шею, она может себе позволить затянуть потуже одну, чтобы ослабить вторую, и если дернуть посильнее, то, вероятно, почти дотянется до узла…

С третьей попытки ее пальцы дотягиваются до завязки. Но она может лишь прикоснуться к ней. Минута на отдых. «Думай!» Как ей отсюда выбраться?

Отвязавшись, Сара вспоминает лицо Софи. Софи, которая сидит напротив в «Черном лебеде». «Ему нравится подливать масло в огонь, создавать проблемы. Он от этого кайф ловит».

Софи знала, на что он способен, понимает Сара. Софи сбежала не от Джорджа. Она сбежала от Уилла.

Пара минут на отдых…

Одна мысль, что Уилл вернется, придает Саре сил, и она дергает, крутит и вертит руками, пока перевязка на правом запястье внезапно не соскальзывает с костяшки большого пальца. Еще миг, еще одно мощное усилие, и она свободна. Кровь приливает к пальцам, и Сара всхлипывает от облегчения. Когда подносит руку к лицу, та кажется бледной и отдает фиолетовым, пальцы опухли. Но они свободны.

Через несколько секунд Сара пытается дотянуться до узла с левой стороны, но тот слишком далеко, чересчур высоко. Вместо этого она решает продеть палец под завязку на запястье, чтобы растянуть ткань. Кажется, она туже, чем с другой стороны, или, может, вторая рука опухла сильнее. Пальцы на правой колет, будто булавками или иглами. И Сара перестает чувствовать левую руку.

А потом ей внезапно удается продеть палец под один из слоев, и она оттягивает его, давая руке возможность повернуться. Дергает, и крутит, и вертит, и вот обе руки уже свободны. Сара вскрикивает от внезапной колющей боли в плечах, кладет обе ладони на грудь, потирая одну о другую.

Времени остается мало.

Сгибая колени и прижимая ягодицы к кровати, она наконец садится. Ступни связаны перевязками вокруг носков. По виду вытянуть ноги из носков должно быть легко, они дают ей несколько лишних миллиметров, которые помогут освободиться. Ноги так сильно разведены в стороны, что Сара не может дотянуться ни до одной из них, не приложив для этого массу усилий, но, дергая и выкручиваясь, она в конце концов умудряется подтянуть обе руки к правой лодыжке.

Через несколько минут оковы развязываются. Кажется, будто весь процесс занял около часа. Сара с минуту сидит на кровати, скрестив ноги, разминая окоченевшие ступни. Каждая связка отдается болью, то же самое с головой. Она осторожно прощупывает ухо, проверяя, не порвал ли он что-нибудь, когда бил ее. Мочка кажется ушибленной, опухшей, на ней корка засохшей крови.

Когда Сара чувствует достаточную силу в ногах, чтобы встать, она подходит к окну и отодвигает штору ровно настолько, чтобы выглянуть наружу, смотрит на заходящее солнце. Ее удивляет, что он потрудился закрыть шторы, включить свет; может, хотел дезориентировать ее. Снег прекратился, но на улице белым-бело.

Она осторожно подходит к двери, прислушиваясь к шорохам дома, стараясь не наступать на паркетные доски, которые, как ей помнится, должны скрипеть. В доме царит тишина. Сара быстро перебегает через коридор к собственной спальне, к телефону на втором этаже. Хватает трубку, набирает 999, но линия не отвечает. Ни гудков, ни ответа, пустота.

«Мне нужно отсюда выбраться».

Во-первых, следует хорошо одеться. Джинсы, непромокаемые штаны сверху, футболка, другая кофта — Сара одевается быстро, несмотря на онемевшие дрожащие пальцы. Она сама выбирает одежду — есть в этом что-то, придающее силу. Символ свободной воли.

Спускаясь по лестнице, Сара держится края, на тот случай, если Уилл уже вернулся, — но в доме до сих пор тихо. Внизу, на кухне, выглядывает в окно. Мир вокруг белоснежный и тихий, над головой сгущаются облака. Сара различает коттедж, следы явно ведут от дома, мимо коттеджа. Две пары — Уилла и Тесс. Она идет к входной двери за сапогами. Сапоги еще не высохли от снега, но ничего лучшего у нее нет; Сара заправляет джинсы в обувь и надевает сверху водонепроницаемую пленку.