Говард Лински - Поиск

Не многие знают о судьбе выживших детей, тех «счастливчиков», вернувшихся в тот день домой без своей подруги по играм. Каждый из них может рассказать историю об упущенных возможностях, невезении, страшных болезнях или смертельной трагедии. Многие люди из их деревни, включая и самих детей, привычно ссылаются на них, как «проклятых», как будто цена, которую они все были вынуждены заплатить за то, что избежали лап этой современной «страшилки», их разрушенные жизни.

Хелен на мгновение остановила чтение, задумавшись об этом. Она не знала, что ходят слухи о проклятии, связанном с исчезновением Сьюзан Верити, и отмахнулась от этой мысли. Хелен была человеком практичным и рациональным. Проклятий не существует. Есть только невезение. Иногда оно буквально преследует многих людей, но это не делает его проклятием. Она была удивлена, что журналист с таким именем написал об этом в своей книге, но она предположила, что он потворствовал страхам своих читателей.

Она с трудом дочитала до конца главы, у нее начали тяжелеть веки, и на секунду она закрыла глаза, чтобы передохнуть, но уснула на диване с книгой в руках, проснувшись лишь тогда, когда та выскользнула из ее пальцев и ударилась об пол, напугав ее.

Хелен бросила взгляд на часы. Было поздно, так что она пошла в постель, заметив, что Том еще не вернулся.

***

― Куда дальше? ― спросила Лена.

― Черт побери, ты потрясающая, ― сказал он ей. ― Мы пьем уже много часов, а ты хочешь продолжения?

― Ладно, возможно, нам стоит перестать пить, ― согласилась она, хоть и не казалась страдающей от похмелья. ― Пошли лучше потанцуем, Том.

― Потанцуем?

― Я люблю танцевать.

Прямо там на улице она показала ему несколько движений, высоко подняв руки над головой и покачиваясь под воображаемую музыку.

― Черт возьми, девушка!

― Что? ― спросила она, как будто не понимала, какой эффект на него производят ее движения.

― Ты... это платье... и все остальное, ― удалось произнести ему.

Затем она подошла к нему и забросила руки ему на плечи. Ее тон был притворно невинным.

― Что насчет... меня... этого платья... всего остального?

― Это отвлекает.

― А ты не любишь отвлекаться?

― Ничего не имею против.

Затем она наклонилась вперед, и они поцеловались пьяным раскованным поцелуем, не беспокоясь по поводу прохожих, направляющихся в клубы или ловить такси.

Когда они прервали поцелуй, он сказал: ― Так значит ты хочешь пойти танцевать, Лена?

― Может быть.

― Я не посещал клубы в Дареме уже много лет. Под мостом находится «Кльют», крошечный, очень горячий, но слегка легендарный, и мы будем там самыми старыми.

Она снова поцеловала его.

― Я передумала.

― Уже?

― Нам не надо идти танцевать, ― сказала она, и они снова поцеловались.

― Так чем ты хочешь заняться?

― Я не знаю.

Она подняла руку выше и обвела пальцем его верхнюю губу.

― А чем ты хочешь заняться?

― Ну... полагаю... мы можем пойти выпить кофе.

― Но где мы достанем кофе в такой час?

Она нахмурилась, как будто это было невыполнимой задачей.

― У меня дома есть кофе, ― сказал он ей, ― и чайник.

― У тебя есть чайник?

― Есть. Это суперский чайник, хоть я и не люблю хвастаться.

― Правда?

― Да, ― ответил он, а затем добавил с шутливой серьезностью: ― Он беспроводной.

― Боже мой! ― ахнула она, как будто он описывал новый Ламборгини. ― Тогда тебе срочно следует мне его показать.

***

Йен Брэдшоу не спал. Он смотрел тупое голливудское кино бадди-муви (прим.: Бадди-муви с англ. buddy movie, вольный перевод «приятельский фильм» — поджанр художественного фильма, в котором действуют двое главных героев, связанных дружбой) , в котором два копа пытаются поймать колумбийского наркобарона, разбив кучу машин и уничтожив во время перестрелок хренову тучу магазинных витрин. Два полицейских поначалу не ладили, но постепенно начали уважать способности друг друга. Один из них молодой и безрассудный, другой старый и измученный. Брэдшоу больше ассоциировал себя с тем, что старше.

Когда молодой детектив оказался в койке с потрясной подружкой наркобарона, в то же время получив от нее сведения о предстоящей партии героина, Брэдшоу окончательно утратил интерес.

― Где вы такое видели, ― пробормотал он и поплелся к холодильнику за пивом.

Конечно же, его день, как всегда, оказался далеким от нормального. Он продолжал возвращаться мыслями к Миду.

Был ли Эдриан Уиклоу грустным и жалким примером человека, чей мозг просто работал иначе, или же он был, как утверждал Мид, чистейшим злом в человеческом обличии? Стоит ли Брэдшоу и правда поехать и увидеться с человеком, несшим ответственность за идущую под откос жизнь Мида, и многих других людей работавших с ним, или ему просто стоит забить на это дело? Другими словами, стоит ли ему сказать старшему инспектору засунуть его себе в задницу? И, если он так сделает, как это скажется на его карьере?