Майкл Маршалл - Соломенные люди

Я подождал, пока он скроется за углом, а затем бегом бросился к своей машине и поехал в другую сторону.

Употребив небольшое количество денег и лишь чуть-чуть лести, я получил к себе в номер видеомагнитофон. То ли отель оказался лучше, чем я думал, то ли мое выступление в баре убедило местное руководство, что я из тех постояльцев, к чьим нуждам стоит относиться с вниманием. Со все возрастающим нетерпением я дождался, когда некий тупой как пробка парень закончит возиться с очень простым подключением всех кабелей, после чего выставил его за дверь.

Достав из кармана видеокассету, я тщательно ее осмотрел. На ней не было никаких надписей. Судя по количеству ленты на катушке, она работала минут пятнадцать – двадцать, самое большее полчаса.

Я подождал, пока мне в номер принесут кофе – мне просто недоставало его как элемента обстановки. Наконец кофе принесли, все еще достаточно теплый. Удивительно, но жареная картошка к нему не прилагалась.

Я вставил кассету в аппарат.

В течение четырех секунд на экране не было ничего, кроме помех.

Затем послышался шум ветра, и появилось изображение высокогорного пейзажа. Вдали, словно на открытке, тянулись покрытые снегом вершины – слишком недолго для того, чтобы их можно было опознать. Передний план представлял собой покрытый снегом ровный склон, на котором стояло мрачного вида здание – явно не кафе и не магазин лыжного снаряжения. Вокруг не было ни души, небольшая автостоянка пустовала. Не сезон. Камера переместилась, показывая еще одно здание, административного вида, и тяжелые серые тучи над ним. Картинка держалась несколько секунд, слышалось хлопанье на ветру чьего-то рукава.

Затем изображение сменилось, показав внутренность здания. Камера была расположена низко, словно снимали из укрытия, и сцена длилась лишь пару секунд. Я перемотал пленку и поставил ее на паузу. Видеомагнитофон был не из лучших: картинка дергалась на экране, но я смог различить нечто вроде базы для лыжников, с высоким потолком. Вдоль одной стены тянулась длинная стойка, вероятно, портье, но сейчас там никого не было. На стене позади нее висела большая картина, обычная чушь, сотворенная высокооплачиваемым, но явно обделенным талантом мошенником. Слева виднелся край высокого камина, сложенного из речного камня. Красочные языки пламени создавали уютную атмосферу. Коричневые кожаные кресла были аккуратно расставлены вокруг низких кофейных столиков, каждый из которых украшала лакированная деревянная скульптура, изображавшая почти полностью исчезнувшую природу старого Запада: орел, медведь, индеец.

Я снял ленту с паузы и со второго раза увидел, как кто-то собирается войти в помещение в тот самый момент, когда закончилась сцена. На стене промелькнула неясная тень, послышались чьи-то шаги по каменному полу.

Затем изображение вновь переместилось наружу, на автостоянку. Видимо, с первой съемки прошло некоторое время – если предполагать, что она вообще делалась в тот же день. Ветер утих, небо стало чистым и ярко-голубым. Средний план того самого здания, которое, судя по всему, я только что видел изнутри. Перед ним на снегу стояли несколько человек – семь или восемь, хотя точно сказать было трудно, так как все они были в темной одежде и стояли близко друг к другу, словно беседуя. Я не мог различить ни одного лица и не слышал ничего, кроме шума ветра; лишь в самом конце тот, кто держал камеру, произнес короткую фразу. Я прослушал ее трижды, но так и не сумел разобрать.

А потом, когда одна из фигур начала поворачиваться к камере, по экрану снова пошли помехи.

Я остановил ленту, уставившись на дергающуюся картинку на экране. Что делать с тем, что я только что увидел, я не имел ни малейшего понятия; в любом случае, это оказалось совсем не то, чего я ожидал. Судя по качеству изображения, оно было снято с помощью цифровой видеокамеры – но ничего подобного я в доме родителей не видел. Видео могло быть снято практически где угодно: в центральной или северной части Скалистых гор, в Айдахо, Юте или Колорадо; однако вполне вероятно, что место это находилось где-то в Монтане, и, может быть, даже недалеко отсюда. Подобные места были мне хорошо знакомы. Жилые комплексы для богатых, самая красивая в окрестностях местность, окруженная частными владениями, так что богачи могли спокойно кататься на лыжах, не опасаясь наткнуться на кого-нибудь со средними доходами. Некоторые нанимали охрану, но большинство в ней даже не нуждалось. Стоило лишь перешагнуть границу, и сразу становилось ясно, ждут ли тебя здесь. Любой замышлявший кражу со взломом тут же постарался бы незаметно ускользнуть, потрясенный до глубины души.