Линкольн Чайлд - Стихи для мертвецов [litres]

– Действительно иронично, – пробормотал Пендергаст.

– Обрати внимание на особенную морфологию aristolochioides. Околоустьевое поле почти вертикальное, это большая редкость у насекомоядных растений. Их механизм питания крайне интересен. Я все еще жду местных насекомых с Суматры, но здешние жуки-носороги кажутся подходящей пищей. Не хочешь его покормить?

Констанс подняла в руке посверкивающий в отблесках пламени пинцет почти футовой длины, между концами которого было зажато корчащееся насекомое.

Настал миг кратчайшего колебания.

– Я бы предпочел наблюдать, как ты набиваешь руку.

Миссис Траск выбрала этот момент, чтобы кашлянуть и двинуть вперед чайный столик. Оба сразу повернулись к ней.

– А, миссис Траск! – сказал Пендергаст и поспешил ей навстречу. – Вы, как всегда, пунктуальны.

– Даже более чем пунктуальны, – заметила Констанс, подходя следом за Пендергастом и изучая столик своими фиалковыми глазами. – Всего только три часа. Алоизий, это ты заказал? Как из рога изобилия!

– Да.

– К нам на чай приглашена троянская армия?

– Я устраиваю себе прощальную вечеринку.

Констанс нахмурилась.

– К тому же, – продолжил Пендергаст, садясь и протягивая руку к мадленке, – ты похудела на этой монастырской диете.

– Я прекрасно ем, спасибо. – Констанс села в противоположное кресло, при этом движении ее коротко стриженные волосы колыхнулись. – Знаешь, я бы очень хотела, чтобы ты позволил мне поехать с тобой во Флориду. Это дело, которое вдруг словно с неба свалилось, – оно кажется мне таким интригующим.

– А я бы очень хотел, чтобы мне не навязывали напарника. Но мне его навязали. Констанс, я тебе обещаю, ты будешь моим слушателем и моим оракулом, à la distance [4] На расстоянии (фр.) . .

Миссис Траск хмыкнула, наливая чай в две чашки.

– Вы можете себе представить нашего мистера Пендергаста с напарником, путающимся под ногами? Я вот не могу. Когда речь заходит о коллективной работе, он безнадежен… если вы простите мне это слово.

– Я вам все прощу, – ответил Пендергаст, – если вы положите несколько мадленок в мою сумку. Говорят, что некоторая еда в самолете бывает опасной… если не хуже.

– Он и вправду безнадежен? – спросила Констанс у миссис Траск. – Надежда должна оставаться всегда.

Миссис Траск уже отвернулась, собираясь уходить, поэтому она не видела мимолетного взгляда, которым обменялись Пендергаст и женщина, сидящая напротив него.

В тот же вечер, ровно в шесть часов двадцать минут, специальный агент Пендергаст, зарегистрировавшись в отеле «Фонтенбло» и убедившись, что президентский номер «Ла Мер», который он себе зарезервировал, его вполне устраивает, прошел по гулкому вестибюлю в сторону Атлантики. Просторное мраморное пространство, с его «Лестницей в никуда», группками разговаривающих гостей и лабиринтом входов и выходов, представлялось ему похожим скорее на зал вылета первого класса, чем на отель. Стеклянные двери с шелестом открылись при его приближении, и он вышел на просторную площадку. Лавируя между несколькими сверкающими бассейнами по пути к лугу Саут-Тропе, он проходил мимо баров, спа, пышных зеленых насаждений. Загорающие разглядывали его через свои очки «Оукли» или «Том Фордс» и не удивлялись его черному костюму, поскольку видели в нем некую разновидность швейцара, направляющегося к одной из приватных купальных кабинок. Другие слуги в черном сновали между кабинками, принося гостям все, что те пожелают, – от фруктовых коктейлей до шампанского «Дом Периньон» по тысяче пятьсот долларов за бутылку.

Пендергаст пересек луг и двинулся дальше по тропинке, петляющей среди ухоженных клумб и кустов, пока не вышел к ступенькам, ведущим на дощатые мостки, вдоль которых росли королевские пальмы. Это был променад Майами-Бич, прогулочный бульвар, шедший вдоль берега от парка Индиан-Бич почти до самого порта Майами.

Пендергаст повернул на юг, потом остановился. Слева от него, за узкой полосой кустарника и морского овса, находился берег, справа тянулась бесконечная цепочка отелей, кондоминиумов и особняков разного стиля, сверкающих белизной на фоне кобальтового неба. Дул слабый ветерок, температура приятно влажного воздуха не превышала двадцати восьми градусов. Женщина лет семидесяти, в огромных круглых солнцезащитных очках и розовом купальнике со стрингами, прошла мимо, осторожно вышагивая в итальянских босоножках на гвоздиках.

Некоторое время Пендергаст задумчиво разглядывал окружающее. Потом поправил узел галстука, подтянул манжеты и присоединился к толпе полуголых пешеходов, прогуливающихся по мосткам. Неторопливая получасовая прогулка привела его на Двадцать третью улицу, где деревянные мостки перешли в асфальтовую дорожку. Еще через несколько кварталов толпа пешеходов стала гуще и словно застряла на одном месте. Причина была очевидна: в сотне ярдов впереди тротуар перегораживала желтая полицейская лента.