Стефан Анхем - Минус восемнадцать [litres]

Но так легко она явно не отделается.

– Тебе не кажется, что она уже достаточно обмякла? – спросил один из них.

– Нет, – ответил другой и пнул ее так сильно, что у нее в голове как будто что-то лопнуло. По крайне мере, боль прошла. – А вот сейчас да, – продолжил тот же голос. И этот смех, который она ненавидела больше всего.

К ней кто-то подошел. Она услышала, как человек сел перед ней на корточки. Его дыхание. Почему она все еще может слышать? Почему вообще может думать? Положив одну руку ей на лоб, злоумышленник откинул ее голову назад, а другую прижал к нижней челюсти и заставил ее широко открыть рот.

Один из них – это не мог быть первый, потому что его руки по-прежнему держали ее – ввел что-то Санни в рот. Какой-то твердый, удлиненный и чем-то смазанный предмет, чтобы он как можно глубже проник в ее глотку. Рвотный рефлекс изо всех сил пытался вытолкнуть этот предмет обратно, но множество пальцев у нее во рту давили на цилиндр и продвигали его все дальше ей в пищевод. Она попыталась глотнуть воздух, но у нее не получилось, и позывы к рвоте перешли в сильные конвульсии. Что они делают? Она так должна умереть?

Наконец пальцы оставили ее рот. Руки отпустили ее, и она опять смогла наполнить легкие воздухом. Облегчение было почти неописуемым, хотя предмет по-прежнему находился в ней и вызывал рвотный рефлекс. Но что бы они в нее ни запихнули, это опустилось далеко вниз. Будто через нее прошла нитка или проволока, которая выходила у нее изо рта.

– О’кей, все готовы?

– Да, черт возьми! Давайте, начинаем!

Зажигалка, по звуку, во всяком случае, зажигалка, и что-то заискрилось. Она не поняла, что.

С ее глаз сорвали повязку, и она увидела их перед собой с опущенными капюшонами и веселыми смайликами. Один из них держал в руках мобильный, свет которого ослепил ее. Другой – зажигалку. Небо над ними было темным, значит, они нашли ее несколько часов назад.

Только сейчас Санни поняла, что что-то по-прежнему искрит рядом с ней. Как бенгальский огонь, только слабее. Она опустила взгляд и увидела летящие ей в рот красные искры. Язык жгло, и она попыталась погасить искры своей слюной и выплюнуть их, но это было невозможно. Огонь прожигал ее насквозь, продвигаясь все дальше к глотке. Она закричала, но это только усилило боль от сварочного пламени, которое проникало через ее пищевод и испепеляло почти все на своем пути.

Взрыв был почти не слышен. Как глухой отдаленный хлопок где-то в глубине ее грудной клетки. Словно у нее было огромное сердце, которое только что билось в последний раз.

Каждый не отвеченный сигнал, за которым следовал еще один, воспринимался как удар по лицу. Совершенно непонятно, как Сёрен Уссинг может не отвечать после трех отмеченных красным пропущенных звонков с учетом того, как они опозорились. Если они когда и должны были сидеть, как на иголках, и ждать ее звонка, так именно сейчас.

Фариду удалось узнать шведский мобильный номер преступников и, определив их местоположение, направить Дуню на улицу Эллехаммерсвей в один из промышленных районов Хельсингёра. И вот они все четверо, опустив капюшоны, стоят полукругом рядом с Санни по другую сторону забора под большим элеватором.

Ей хотелось подбежать к ним и обезвредить их, но у нее нет ни малейшего шанса. К тому же она не вооружена. Единственная возможность – как можно быстрее вызвать сюда подкрепление. Поэтому, когда включился автоответчик Уссинга, она сделала новую попытку, в этот раз позвонив на общий экстренный номер.

Но, услышав звук передернутого затвора и почувствовав дуло пистолета на затылке, она уронила мобильный на землю и подняла руки.

– Теперь мы будем сохранять спокойствие, – сказала Дуня как можно хладнокровнее и сдержаннее, одновременно пытаясь увидеть, правильно ли она сосчитала. Но нет, все четверо стояли по другую сторону забора. Тогда откуда взялся пятый?

Давление пистолета ослабло. Но опыт подсказывал ей, что это еще не значит, что все в порядке, и можно повернуться. Как она и ожидала, с правой стороны последовал удар прикладом пистолета. Но стоявший за ней человек не рассчитывал, что она откинет голову назад. Судя по звуку, основной удар пришелся на его носовой хрящ.

Пистолет упал на асфальт, и не успел парень взять контроль над ситуацией, как она обернулась и сбила его с ног. Он грохнулся на землю, как куль с мукой, и Дуня сразу же поняла, что кто бы ни прятался за смайликом, напавший на нее не ходит в бойцовский спортивный клуб. Здесь и близко нет той непредсказуемой быстроты, с которой она столкнулась на трассе.