Олег Рой - Оправдание невиновных

Или, что еще хуже, вдруг в «Ариадне» найдется кто-нибудь с избытком подозрительности? Возьмет и позвонит в следственный комитет: а работает ли у вас такой следователь? И дойдет все это до Пахомова… ох, лучше не надо! Вряд ли ППШ будет в восторге. С делом Кащеева обошлось, Пахомов даже ругаться на ее самодеятельность не стал. Скорее всего потому, что победителей не судят. А что будет сейчас? Что-что! Втык по полной программе, вот что. Хотя бы потому, что формула «победителей не судят» сейчас не сработает. До победы еще — как до Китая ползком. Да и будет ли еще та победа?

Нет, надо было что-то такое изобразить, чтобы в туристических дамах — почему-то Арина была уверена, что в «Ариадне» работают сплошь дамы — пробудить сочувствие. Тогда и про «доисторические» времена вспомнят, и документы, наверное, найдутся. Неважно, о чем врать, главное, поэмоциональнее.

Потом Арина, как ни старалась, так и не смогла толком вспомнить, что же такое она наговорила в «Ариадне». Какой-то почти бессвязный поток: про знакомство на курорте, про переводчиков, про «очень надо, а фамилию не знаю», про безуспешные поиски.

— И вот, понимаете, я вроде нашла ее — ну потому что Анна тоже, и возраст вроде подходящий — а непонятно. Нашла через знакомых, а Нинка, она в соседнем доме живет, говорит, что это точно не она, потому что эта не переводчик, а домработница, и ни в каком Египте тогда не была, она ее тут видела. И если не она, ужасно неудобно будет, понимаете? А тут, прямо судьба, я ее на улице увидела, она от вас выходила. Только я подойти побоялась. Потому что… ну как это? Здрасьти, мы с вами в Египте познакомились. Ага, чуть не два года назад, а теперь вот явилась. Но мне же только сейчас понадобилось. — Арина даже носом шмыгнула для убедительности. — А вдруг я ошиблась? Потому что Нинка же говорила, что это не она. Она наверняка решит, что я какая-нибудь мошенница, и полицию вызовет. А мне правда очень-очень надо, понимаете?

Она жалобно похлопала глазами, мысленно аплодируя сама себе: такую призовую идиотку изобразила, что можно хоть завтра на «Оскара» номинироваться. А главное — подобным дурочкам почему-то все готовы помочь. Должно быть, из сочувствия к убогости.

К счастью, клиентов в «Ариадне» в этот момент не наблюдалось, так что коллектив — небольшой, три совсем юных девушки и одна постарше, судя по всему, начальница — внезапному развлечению обрадовался и с удовольствием кинулся помогать «бедной девочке, у которой диплом горит». Зачем для диплома, хоть трижды горящего, срочно потребовался переводчик с итальянского, Арина бы объяснить не смогла, зато знала, что к таким вот многословным, почти истерическим излияниям обычно никто не придирается. Опять же — вечная беда, но сейчас только в плюс — выглядит она не на свой возраст, а вполне «на студентку». Еще лучше было бы что-нибудь про любовь приплести… но про любовь ничего не придумалось. Ладно, авось заполошная «студентка» откроет в туристических сердцах шлюзы сочувствия.

— Так она же действительно только что у нас была! — воскликнула одна из девушек помоложе, с плохо читаемым бейджиком на груди. — Анна Гавриловна Шувалова, она не первый раз у нас тур оформляет. И она действительно переводчик, она говорила. Только раньше она чаще ездила, и платил мужчина… — девушка слегка приподняла бровь и улыбнулась тоже слегка, краешком губ, но с многозначительным видом, словно желала подчеркнуть пикантность ситуации. — М-м-м… вот, Федяйкин Николай Семенович, тут отмечено. А сегодня она сама. Погодите, когда, вы сказали, вы с ней в Египте познакомились?

Арина сообщила.

— Да-да, есть такое… то есть было. Хургада, отель «Мираж».

— «Мираж», точно! — Арина даже на стуле подпрыгнула, чтобы было ясно, как она рада.

Девушка улыбнулась еще многозначительнее:

— Это как раз последний тур был, за который мужчина платил. Потом ее долго не было, а сегодня она вот только что перед вами приходила, вы вполне могли именно ее видеть.

Тщательно записав продиктованный девушкой номер «контактного» телефона Анны Гавриловны, Арина вдруг отложила ручку, понурилась, как будто вспомнила что-то неудобное. — Нет, погодите… Может, я просто перепутала все-таки? Бывают же похожие люди. Вон даже конкурсы двойников проводят. Потому что Нинка же сказала, что…

— Послушайте, девушка! — сухо прервала ее дама постарше — вероятно, начальница. — Вы уж сами для себя решите, что вам нужно и кому вы верите. Нинка ей, видите ли, сказала! А мы тут, получается, ничего не понимаем, так?