Мэри Кларк - Пусть девушки плачут

– Я позабочусь об этой штуке, – сказала Джейн, берясь за длинную выдвижную ручку чемодана. – Заберешь его у меня, когда будешь уходить.

По дороге из аэропорта, сидя в такси, Джина прочла, что один из самых крупных рекламодателей «Эмпайр ревью», сеть универмагов «Фридман», только что подала в суд прошение об отсрочке уплаты своих долгов с тем, чтобы провести реорганизацию и избежать банкротства.

Джейн постучала в дверь кабинета главного редактора и немного приоткрыла ее. Увидев Джину, Джефф коротко улыбнулся и жестом пригласил ее, как всегда, сесть за стол для совещаний. Джейн закрыла за Джиной дверь и покатила ее чемодан по коридору к своему рабочему месту.

Джефф сел напротив Джины, открыл папку из плотной желтоватой бумаги и, взглянув на ее содержимое, сказал:

– Итак, Джина, скажи мне, правильно ли я сделал, решив оплатить твою поездку в Дарем?

Джина опешила. Едва ли перелет в Дарем и обратно и одна ночь в тамошнем отеле так уж истощили бюджет. Неужели этот внезапный холодок – результат потери денег, которые журналу приносила компания «Фридман?» Выходит, все утверждения о том, что редакционная политика журнала никак не зависит от финансовой составляющей, это просто треп? «Слава богу, что сейчас речь идет не о финансировании моей поездки на Арубу, – подумала она. – Но, может быть, Джефф захочет поговорить и об этом?»

– Если речь идет о том, как продвигается мое расследование дел, творящихся в «РЕЛ», то да, это было абсолютно правильное решение. – И Джина пересказала свою беседу с соседкой Полы Стивенсон по кондоминиуму Эбби. Джефф выслушал этот рассказ, но затем начал то, что Джина расценила как форменный допрос.

– Стало быть, Пола сказала своей соседке, что нашла способ «поправить свои финансы». А откуда ты знаешь, что речь не шла о ее новом бойфренде, который предложил ей еще одно дурацкое капиталовложение?

– Я сильно сомневаюсь, что речь шла о чем-то в этом духе, – ровным тоном ответила Джина. – Человек, только что потерявший большую часть своих денег на одном капиталовложении, едва ли имеет достаточно средств для того, чтобы вложить их еще в какую-то авантюру.

– Что ж, с этим можно согласиться. Однако почему ты так уверена, что, говоря: «Они заплатят мне сполна», Стивенсон имела в виду именно «РЕЛ Ньюс?» Откуда тебе знать, что она не собиралась вчинить иск своему бывшему бойфренду и его партнерам по прогоревшей компании, в которую она вложила деньги? Возможно ли, что, говоря «они», она имела в виду вовсе не «РЕЛ», а этих ребят?

– Возможно, но маловероятно, – ответила Джина, чувствуя, как в душе ее нарастает раздражение.

– Кстати, я как-то раз подавился огурцом. Если верить твоим словам, это отличная новость – теперь я вряд ли захочу повеситься.

И он громко засмеялся над своей собственной шуткой. Смех нередко бывает заразительным, но не на этот раз. Когда хохот Джеффа затих, Джина спокойно спросила:

– Мне продолжать?

Джефф утвердительно махнув рукой.

Время от времени заглядывая в свои заметки, Джина пересказала ему разговор с частным детективом и похоронных дел мастером, состоявшийся у нее в похоронном бюро. Излагая то, что они ей сказали, она мысленно готовилась к едким замечаниям Джеффа, которые, вероятно, последуют, когда она завершит свой рассказ. Когда она была подростком, ее мать часто говорила: «Джина, когда у тебя ничего не выходит и неоткуда ждать помощи, всегда можно самой подуть в собственный парус, чтобы продолжать плыть».

Но сейчас она чувствовала себя беззащитной. Трудно работать в одиночку, и это становится еще труднее, когда тот, кого ты считала своим союзником, вдруг начинает насмехаться над плодами твоего труда. Может быть, лучше затушевать или вообще не упоминать утверждение Уэса Риглера о том, что другой детектив может посмотреть на доказательства, имеющиеся в деле о гибели Полы Стивенсон, и с уверенностью заключить, что это было самоубийство? Но факты – упрямая вещь. Когда начинаешь отбрасывать их только потому, что они не вписываются в твою концепцию, движение и впрямь ускоряется, но ты при этом движешься не туда.

А потому в заключение Джина повторила то, что в конце разговора сказал ей Уэс Риглер: смерть Полы могла быть и самоубийством. Главный редактор журнала сидел, откинувшись на спинку стула и сложив руки на груди, и Джина чувствовала, что, хотя он снисходительно позволяет ей закончить рассказ, сам для себя он уже давно все решил. Когда он заговорил, уже его самые первые слова подтвердили ее подозрения.