Валерий Пушной - Ребро беса

— Я нужна твоему отцу, он любит меня, он всегда рад мне. — Тамара вскинула голову.

— Отец стар для тебя! — противясь, крикливо перебил Артем и опять пьяно икнул.

Тамара переждала эту вспышку и возразила:

— Надеюсь, ты тоже рад мне. Если бы я не появилась, ты бы потерял жену. А так все вернулось на свои места. Я спасла тебя.

— Это ложь! — Артем схватил новую рюмку с коньяком, хлебнул одним глотком, крикнул: — Потому что я все равно потерял ее, а теперь и отца! Ты не спасла меня, ты погубила меня окончательно! Я ненавижу тебя, и моя жена ненавидит тебя! Убирайся из этого дома, исчезни из моей жизни!

— Ты слишком нетрезв сегодня, Артем. С тобой невозможно разговаривать. — Тамара, краснея щеками, пальцами поправила волосы. — Это мой дом! Я не верю, что ты хочешь, чтобы я исчезла из твоей жизни. Но я не люблю тебя, Артем, я люблю твоего отца!

— Это ложь, я убью тебя!

Он привстал со стула, схватил бутылку, качаясь, выпрямился на ногах и поднес горлышко к губам, сделал несколько глотков, отставил бутылку и бешеными глазами тупо уставился на красотку, сидевшую напротив. Затем грубо ногой откинул стул, тот шумно упал на пол. И, с трудом удерживаясь на своих двоих, Артем шагнул к двери.

Тамара не пошевелилась. Она знала, что сын Кира ненавидел ее, потому что любил. Еще при жизни отца он стал наглядно и настойчиво оказывать ей особое внимание. Артем хотел отбить ее у отца в отместку. Он отвернулся от своей жены, какую еще недавно обожал безумно. А его жена возненавидела Тамару за то, что свекор из-за Тамары разорвал связь с нею, а еще за то, что больше не могла вить веревки из мужа, хотя к нему никогда не испытывала должных чувств.

Именно из-за Тамары положение жены Артема в семье стало шатким и ненадежным. В результате эта женщина стала смертельным врагом жены Кира. Между тем внешне до поры до времени все выглядело благопристойно. Но теперь, после похищения Былеева, внешние приличия начинали трещать по швам.

Тамара утомленно смотрела в спину Артему. По ее глазам было видно, что собственные мысли женщину терзали не меньше, чем его слова.

Артем, кряжистый, с широкими женскими бедрами, по-бычьи нагнул голову, ничего не видя под ногами, шарахаясь от стены к стене, протащился по холлу, кое-как нащупал дверную ручку и рванул на себя. Не открыл, опять дернул.

Подбежала домработница, помогла, щелкнула задвижкой. Артем, цепляя плечами дверные косяки, вывалился на лестничную площадку. Домработница покачала головой и захлопнула дверь. Прислушалась, услыхала его пыхтенье вниз по лестнице.

Чуть позже, в тот же день, в том же зале, уже за убранным столом, Тамара сидела вместе с Сыняновым. У того был независимый вид, словно не Тамара была хозяйкой этого дома, а он. Будто он делал ей одолжение, что разговаривал с нею. Казалось, что его распирало от оптимизма. Говорил развязно и уверенно. Тамара же была скованной и задумчивой. Сынянов о чем-то справлялся, но она не слышала. Он недовольно смотрел на нее и более высоким настойчивым тоном повторял свои вопросы.

Спрашивал женщину о завтраке с Корозовым. Его интересовало буквально все. Как вошел Глеб, как сел, что сказал, как сказал, какие вопросы задавала она и какие ответы слышала от Корозова?

На первый взгляд несведущего человека, этот разговор между ними мог показаться ненормальным. Как будто Тамара не хотела отвечать, а Сынянов заставлял ее, цепляясь к каждому слову. Со стороны это больше походило не на обычный разговор двух знакомых людей, а на допрос, тем не менее все-таки это была беседа.

Тамара хорошо слышала вопросы, но прежде чем отвечать, вспоминала, все ли сделала так, как требовал Сынянов, ставя перед нею задачу пригласить Глеба на завтрак и попросить помочь ей. Это была его идея.

Сынянов появился в доме неожиданно, когда после похищения мужа она была как помешанная. С момента появления он не покидал ее ни на минуту, не отходил, чем вызвал недоумение родственников и знакомых Кира, поскольку никому был не известен.

До его возникновения Тамара была в курсе, что у нее где-то есть родственники Сыняновы, есть двоюродный брат, но никогда не видела его, даже толком не помнила имени, не знала возраста. И когда тот вдруг предстал в самый напряженный момент, она приняла его не раздумывая.

Тамара не обманывалась в том, как относились к ней родственники Кира. Среди них не было ни одного, на кого она могла бы опереться. А в Сынянове почувствовала крепкую руку, хоть временную, но опору. Тот мгновенно по-хозяйски повел дела, мастерски заполнил собой все пространство. Потому сразу она доверилась ему и дала прослушать запись на автоответчике.