Арнольд Беннет - Отель «Гранд Вавилон»

— О, на этот счет не беспокойтесь, — сказал Рэксоул. — Я, разумеется, возьму на себя всю ответственность.

— Это совершенно не имеет никакого значения, какую ответственность вы возьмете на себя, — возразил Хазелл. — Вы не сможете устроить меня обратно на службу, и моя карьера на этом закончится.

— Но есть другие карьеры, — сказал Рэксоул, который и в самом деле намеревался изувечить своего экс-официанта, прострелив ему руку или ногу, чтобы тот не мог сопротивляться. — Есть и другие карьеры.

— Моя карьера — это служба в таможне, — сказал Хазелл, — поэтому давайте лучше не стрелять. Лучше подождем немного, удрать ему некуда. Если хотите, можете взять мой вертел. — И он протянул Рэксоулу свой поисковый инструмент. — Можете делать все, что вам угодно, но примите меры, чтобы это было сделано тихо, а главное — не затевайте скандала или драки.

Некоторое время четверо мужчин в боте бездействовали. Они ждали неизвестно чего, окруженные туманом, клубящимся поверх черной воды. И точно так же неизвестно чего ждал отчаявшийся и находчивый человек на борту возвышающейся над ними полугруженой баржи. Вдруг туман стал рассеиваться и уноситься клочьями прочь, словно от дыхания какого-то чудовища. Показалось небо, оно было чистым, и луна сияла вовсю. Подобные резкие изменения погоды на больших реках происходят постоянно.

— Ну вот, теперь и видно получше, — сказал толстяк.

В тот же самый миг над бортом баржи появилась голова. Это было лицо Жюля — темное, зловещее и злобное.

— Есть ли в этом боте мистер Рэксоул? — спокойно осведомился он. — Если это так, пусть мистер Рэксоул поднимется на баржу. Мистер Рэксоул поймал меня, и я к его услугам. Прошу вас пожаловать сюда!

Он стоял на барже, выпрямившись во весь рост, возвышаясь на фоне ночного неба, и все сидящие в боте увидели, что в правой руке он крепко сжимает нечто вроде короткого кинжала.

— Мистер Рэксоул, вы долгое время гонялись за мной, — продолжал он. — Ну что ж, вот он я. Почему вы не поднимаетесь ко мне? Если у вас самого не хватает храбрости, убедите кого-нибудь еще пойти вместо вас… Та же почетная встреча будет устроена каждому.

И Жюль разразился тихим пронзительным смехом.

Внезапно он прекратил смеяться и качнулся вперед.

— Что вы делаете на моей барже? Убирайтесь прочь! — раздался тонкий мальчишеский голосок, громко прозвучавший в ночи. Позади Жюля внезапно появился оборванный мальчишка, и две маленькие руки злобным толчком в спину столкнули мистера Тома Джексона в воду. Он упал с громким всплеском.

И тут выяснилось, что умение плавать не входит в число достоинств мистера Жюля. Он дико забарахтался и стал тонуть. Когда он вынырнул на поверхность, его втащили в таможенный бот. Тут же появилась веревка, и через минуту или две мистер Том Джексон, крепко связанный, лежал на дне бота. С помощью оборванца-беспризорника — всего лишь мальчишки с баржи, который, возможно, имел на эту баржу не больше прав, чем сам Жюль, Рэксоул выиграл игру. В первый раз за несколько недель он испытывал спокойствие и удовлетворенность. Он склонился над распростертым Жюлем с профессиональным вертелом Газелла в руке.

— Что вы теперь собираетесь с ним делать? — спросил Хазелл.

— Мы сейчас подгребем к ступеням на берегу напротив «Гранд Вавилона» и доставим его туда. Обещаю, что его радушно приютят в моем отеле.

Жюль не промолвил ни слова.

Прежде чем Рэксоул расстался с таможенным офицером, Жюль был благополучно транспортирован в «Гранд Вавилон», а оба гребца получили свои десять фунтов на каждого.

— Не переночуете ли здесь? — предложил миллионер Хазеллу. — Уже очень поздно.

— С удовольствием, — сказал Хазелл.

На следующее утро он обнаружил, что его ожидает роскошный завтрак, а в своей салфетке он нашел банкноту в сотню фунтов… Однако Хазелл не догадывался, что, прежде чем он проснулся и сел за свой роскошный завтрак, произошло немало того, о чем ему довелось услышать только много времени спустя.

Случилось так, что маленькая спальня, которую Жюль занимал, будучи главным официантом «Гранд Вавилона», оставалась пустой с тех пор, как его внезапно уволил Теодор Рэксоул. На его место так и не приняли никого, но при таком громадном штате, какой имел «Гранд Вавилон», вряд ли можно заметить отсутствие одного человека — даже столь уникального, как Жюль. Обязанности главного официанта вообще чисто декоративные и, в сущности, заключаются в том, чтобы производить впечатление, а не приносить какую-либо пользу. Так оно было и в громадном отеле на набережной.