Мелинда Ли - Приготовься умирать [litres]

– Нет, не злой. Но все равно засранец.

– Он пошел вместе с тобой в горящий дом… – сказала она с интонацией, как бы спрашивающей: « Ты серьезно?! ».

– Все равно, не нравится он мне. Его волнует только собственная репутация, а не торжество правосудия. – Ланс обхватил себя ладонью сзади за шею. – Кстати, если уж речь пошла о людях, которые мне не нравятся, и о справедливости, которая не всегда случается: напомни мне завтра устроить костер из фотографий Кирана Харта. Жаль, что мы не можем ничего с ним сделать…

– Он не нарушал никаких законов, а только лишь уничтожал доверие женщин, с которыми встречался. Думай об этом в таком ключе. Несмотря на все его капиталы, женщины видят его насквозь, и он так и будет продолжать жить один. – Она снова предложила ему печенье, и на сей раз он взял одно и расправился с ним в три укуса. – Ну что, так получше?

– Немного. – Он потянулся было за вторым печеньем – и вдруг застыл. – Шарп просыпается!

Морган повернулась и увидела, что тело Шарпа слегка шевелится, а веки начали подергиваться.

Зовя медсестру, Ланс бросился в палату.

Шарп с трудом раздвинул веки. Яркий свет копьем пронзил его глаза, и он предпочел снова их закрыть. Он что, умер? Если да, то тогда яркий свет и туннель более чем уместны.

Но раз он мертв, почему было такое чувство, будто на живот ему положили пудовую гирю?!

Вероятно, он просто не оказался в раю.

Он попытался повернуться, но это порождало такую боль во всем теле, что он невольно задумался о том, не позвать ли на помощь тьму: пусть она снова поглотит его.

– Шарп! – Знакомый голос прорвался сквозь пелену страдания.

Он открыл глаза. Все было как в тумане. Ланс?

Он хотел что-то сказать, но горло было словно забито золой, и все, что у него получилось выдавить из себя, это дребезжащий хрип. Он заморгал, и в конце концов зрение прояснилось. Над ним склонился Ланс, его голубые глаза были полны тревоги.

– Можно ему немного воды? – спросил у кого-то Ланс.

Минуту спустя в его губы уткнулась соломинка, и Шарпу удалось сделать крохотный глоток. Он немного подержал жидкость в горле, испытывая истинное наслаждение, и только потом проглотил. Немного увлажнив рот, он смог выговорить одно слово:

– Хейли?

– Она в порядке. – Ланс поставил стаканчик с соломинкой на поднос рядом с кроватью. – Элиза тоже. К сожалению, Эрик погиб.

Шарп кивнул, и в голове у него пронеслись воспоминания о случившемся.

– Он был слишком близко к взрыву, – прошептал он.

– Айзек пробил дыру в баллоне с пропаном.

– Айзек? – А Шарп все раздумывал, кто еще был за одно с Джастином.

– Вся троица во всем этом замешана: Айзек, Чейз и Джастин.

У Шарпа в голове пока не укладывалось то, что сообщил Ланс, мысли превратились в кашу. Наверное, от лекарств. Он попытался дотянуться до стакана с водой, но все, что ему удалось – это слегка дернуть пальцами. Тем не менее, этого движения хватило, чтобы боль острым мечом полоснула по всему телу.

Ланс помог со стаканом, и он сделал еще один глоток воды.

– Завтра поподробнее расскажу. А пока нужно дождаться, чтобы боль утихла.

– Да, – согласился Шарп. Тяжело дыша, он ждал, пока доктор с медсестрой проверяли его жизненно важные показатели, посветили ему в глаза, а затем, наконец, ввели ему с помощью капельницы немного благословенного морфина.

Он сжал пальцы Ланса, который наклонился ближе.

– Хейли не чудились те голоса. Они взломали ее игровую приставку. Гаденыши. Скажи ей.

– Она знает. Джастин признался. – Ланс выпрямился, а Шарп не понял больше ничего из того, что он сказал – он уплыл прочь в уютные волны океана бесчувствия.

Шарп задремал. Проснувшись днем, он обнаружил сидевшую на стуле рядом со своей койкой Элизу, а бензопила, кромсающая его живот, сменилась на аккуратное лезвие ножа. Элиза выглядела измотанной, но ее глаза горели ярче, чем когда-либо с тех пор, как она впервые появилась на пороге его офиса, прося о помощи.

– Хейли в порядке? – Его голос был уже не таким хриплым.

– Она поправляется, – замялась Элиза. – Не буду тебе врать. После того, что с ней сделали, ей потребуется серьезный курс лечения, но, по крайней мере, теперь она точно знает, что случилось. Она знает, что не сумасшедшая и что никому не сделала зла. Спасибо тебе за все.

Шарп потянулся к стакану с водой. Он хотел взять его сам, но отказался от этой мысли, поняв, что едва может оторвать руку от одеяла. Любое движение порождало цунами боли, прокатывающееся по всему телу.