Джон Вердон - Волчье озеро

– Делай что хочешь.

Полицейский велел здоровяку, в котором Гурни узнал неприветливого охранника, сидевшего на въезде в дом Пейтона, как можно скорее отвезти своих замороженных пассажиров в Платтсбург. Мужчина громко возмутился, выругался и ушел.

Гурни посоветовал полицейскому вызвать подкрепление, чтобы начать поиски Лэндона, команду криминалистов для осмотра двух трупов, электрика для восстановления подачи электричества и еще одного старшего следователя из Бюро для поддержки в сложившейся ситуации. Все это он произнес достаточно громко, так что все в комнате слышали его – а полицейский знал, что Фентон все слышал и не возражает.

Сказав, что его рация лучше работает на горе, он отправился выполнять поручение Гурни. Фентон дошел с ним до машины, но садиться в нее не стал. Когда машина уехала, Фентон остался стоять под навесом, глядя ей вслед.

– Он в полной жопе, – сказал Хардвик.

– Да.

Хардвик откашлялся в грязный платок.

– Думаю, мне стоит вернуть снегоочиститель в гараж дорожного департамента и замять всю эту ерунду по поводу украденного оборудования.

– Отличная мысль.

– Я там оставил фургон Эсти, так что скоро вернусь.

– Когда окажешься в стране работающих телефонов, свяжись с нашими контактами в Палм-Бич, Тинеке и в Нью-Джерси. Расскажи Эсти. И Робин Вигг. Да кому угодно. Я хочу быть уверен, что это дело не свернут и не предадут забвению.

Хардвик застегнул куртку и направился к чудовищных размеров машине.

Ни он, ни Фентон даже не взглянули друг на друга.

Вскоре после отъезда Хардвика Хэммонды сказали, что хотят вернуться в шале, собрать вещи. Хотя пока что ничего не было понятно, и неизвестно было, сколько еще им придется пробыть в Адирондаке, они предполагали, что довольно скоро уедут обратно в Милл-Вэлли.

Вместе со своей долей ликвидных активов семейного имущества Пейтон должен был унаследовать гостиницу, озеро и несколько тысяч акров Адирондакского заповедника. О его планах ничего не было известно, но в одном Ричард был совершенно уверен – ему здесь больше рады не будут, да и сам бы он не остался.

Когда Хэммонды двинулись обратно в шале, солнце поднялось уже высоко над восточным хребтом, и снег серебрился в его лучах. Мадлен очень хотела вырваться из сумрака огромного дома на свет. Гурни принес из комнаты их теплые куртки, шарфы, перчатки и шапки. Укутавшись потеплее, они вышли на морозный воздух.

Явно желая избежать какого-либо общения, Фентон вышел из-под навеса и медленно побрел вдоль дороги, в противоположном от Хэммондов направлении.

– Его, наверное, нужно бы пожалеть, – проговорила Мадлен. – Но, когда я думаю о том, каково было Ричарду… – Она покачала головой. – Какой кошмар ему пришлось пережить.

– Всему виной привычка принимать желаемое за действительное.

– Фентона?

– Всеобщая тенденция. Итан хотел верить, что его реабилитационная программа может превратить социопата Альфонса Вука в добродетельного Остена Стекла. Лэндон поверил, что тайная техника по управлению человеческим разумом, за которой он гонялся столько лет, оказалась почти что у него в руках, оставалось лишь вытянуть ее из Хэммонда. Фентон хотел верить, что он в этой справедливой войне – образцовый солдат, бьющийся на стороне добра.

– А Стекл?

– Остен думал, что, заполучив абсолютный контроль и избавившись от всех, кто мог ему помешать, наконец-то станет по-настоящему счастливым.

– А что насчет меня?

– Насчет тебя?

– Я тоже не промах. Я ведь думала, что пережила те далекие события просто благодаря тому, что рассказала о случившемся психотерапевту. Думала, что подвела черту. Мне кажется, и ей самой хотелось верить, что ее терапевтические приемы сотворили чудо. Господи, да ведь самое страшное вранье – когда мы обманываем сами себя, отчаянно желая во что-то верить.

– Удивительно, как часто мы заблуждаемся.

Мадлен улыбнулась ему.

– Может, прогуляемся вдоль озера?

– Конечно, давай.

Когда они переходили дорогу, Гурни заметил на тонком слое утрамбованного снегоочистителем белого снега яркое пятнышко.

Оно было красным, как кровь.

Пройдя еще немного, он увидел еще одну красную крапинку. Они дошли до самого края дороги, но больше пятнышек он не видел.

Мадлен свернула в сторону горной дороги, туда же, куда побрел Фентон.

Шли они не спеша, и Мадлен взяла Гурни под руку.

– А зачем Лэндону было убивать Тарра?

Гурни размышлял о пятнах на снегу – он был почти уверен, что это была кровь. Он не сразу осмыслил ее вопрос.