Тана Френч - Ведьмин вяз

Налетел ветер, деревья качались, щелкали, по голой земле, точно трещины после землетрясения, змеились тени от веток. Запах паленых покрышек крепчал.

– Да и память вас подводит, – продолжал Рафферти. – Сюзанна и Леон могут поклясться, что не имеют никакого отношения к убийству Доминика, и им наверняка удастся убедить присяжных в своей невиновности. А в вашем случае, даже если вам удастся убедить присяжных, мы как нечего делать докажем, что память у вас ни к черту, а значит, нельзя верить ни единому вашему слову.

– Я здесь ни при чем , – слишком громко произнес я и понял, до чего нелепо это звучит, но почему-то не удержался и добавил: – Все это случилось не по моей вине.

– И что с того? – негромко спросил Рафферти.

– А то, что вы не можете, не имеете права использовать это против меня… – от злости я с трудом подбирал слова, язык, дрянь такая, заплетался, будто решил подтвердить правоту Рафферти, так бы и дал себе по морде, – не имеете права вести себя так, будто… будто… – Это не в счет.

– Ну вот видите, – хладнокровно заметил Рафферти.

Я не нашелся что ему ответить. Я задыхался.

– Я вовсе не утверждаю, что стал бы доводить до суда, – успокоил он. – Не стал бы. Клянусь богом. Я не из тех, кто сажает невиновных. Но мне это и не надо было. Мне надо было, чтобы Хьюго в это поверил. Потому-то я и взялся за вас, а не за Леона. Хьюго не хуже меня понимал: если дойдет до суда, вам крышка.

Он добавил что-то еще. До сих пор вижу двусмысленную ухмылку на его лице, а я провел сотни, если не тысячи часов, пытаясь вспомнить, что же тогда он сказал, но так и не смог, потому что едва Рафферти открыл рот, как я понял, что сейчас ударю его, и когда он договорил, я его ударил.

Я застал его врасплох. Удар, глухой шлепок, Рафферти завалился на бок на террасу, но тут же перевернулся, и когда я поднялся – голова кружилась, меня переполняла странная ясность, похожая на восторг, наконец-то, наконец-то , – он уже был на ногах и пошел на меня, пригнувшись, напружинившись и выставив кулаки, точно уличный боец. Сделал ложный выпад с одной стороны, потом с другой, ухмыльнулся, когда я повелся, поманил меня к себе.

Я бросился на него, широко замахнулся, он уклонился, поймал меня за руку, крутанул и отпустил. Я перелетел через всю террасу и врезался в стену дома. Он ринулся ко мне, занес кулак и ткнул меня в нос.

Взрыв; на мгновение я ослеп, рот наполнился кровью. Я вдохнул ее, захлебнулся, и тут он снова прыгнул на меня. Зажал мою голову под мышкой и принялся молотить меня по ребрам.

Я с силой наступил ему на ногу, он крякнул от боли, потерял равновесие, я согнул ногу и оттолкнулся от стены.

Мы, сцепившись, проковыляли через всю террасу, вывалились в сад, путаясь в ногах друг друга, потеряли равновесие и плашмя рухнули на землю. Я опомниться не успел, а Рафферти уже придавил меня к земле, ткнул лицом в грязь.

Он был крупнее и намного сильнее меня. Земля холодила лицо, набилась в рот. Я не мог дышать.

Я едва не смирился. Едва не ослабил ноющие мышцы, едва не поддался под его рукой, едва не уткнулся глубже в черную землю сквозь прошлогоднюю листву, погруженных в зимнюю спячку насекомых, давно потерянные сокровища и крошечные кривые косточки. Но жар его тела, прижатого к моему, его хриплое дыхание в моем ухе вызвали в памяти ту ночь в моей квартире, и я с неистовой яростью, опалившей каждую клетку моего тела, подумал: Ну все, хватит.

Я оттолкнулся коленями, приподнялся, перекатился на спину, харкнул ему в лицо кровью и грязью. Он отшатнулся, и в этот миг я засадил ногой ему в живот, сбросил его с себя, пошатываясь, встал. Он извернулся, вскочил, как кошка, кинулся на меня, но я устоял. Обхватил его, стиснул.

Мы описывали круги в сгустившейся темноте, точно зловещее многоногое чудовище, кряхтели, шарили руками друг по другу. Мы двигались медленно, как в кошмаре, вязли в грязи, царапались, дергали друг друга за волосы, за одежду. В горле у меня булькало, свистело, Рафферти захрипел, как зверь, укусил меня за щеку, и даже сквозь кровь в носу я почуял его дикий хвойный запах. Он пытался ударить меня коленом в пах, я старался врезать ему по затылку, но без толку, мы были слишком близко для удара, вдобавок оба то и дело оступались.

Он поменял хватку, вцепился мне в ногу, оторвал меня от земли. Но я зажал его шею локтем, так что когда он швырнул меня на спину, утащил его за собой. Задохнувшись от удара, я услышал, что он со всей силы треснулся головой о камень.