Риа Фрай - Не ее дочь [litres]

Он поднял голову, снял маленькие очки и пригласил ее сесть.

– Я все ждал, когда же ты придешь.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что ты главная подозреваемая.

Эми вслушалась в слетевшие с его губ слова – он сказал правду, но превратил ее в нечто совершенно иное. «Потому что ты главная подозреваемая». Как мать Эми многое делала неправильно, но ее ошарашило, что расследование и впрямь сосредоточилось на ней.

– Эми. Ты слышала, что я только что сказал?

– А? Прости.

– Ты выглядишь измученной. Ты хоть отдыхаешь?

– Нет, дело не в этом. Меня только что практически уволили с работы.

– Ох. Сочувствую.

Люди постоянно это твердят – что они сожалеют, что ей нужно пойти домой, прилечь и отдохнуть. Раньше Эми казалось, что не может быть ничего хуже лишнего веса, дерьмового брака и воспитания трудного ребенка, а вот поди ж ты. Ее считают убийцей. Она не понимала, как выкрутиться из такого положения.

– И те девицы… девицы у меня на работе… Они говорили про какое-то видео.

– Какое видео?

Ронни боялся негативного внимания прессы, как некоторые люди боятся гриппа. Он пошел бы на что угодно, лишь бы его избежать.

– Не знаю. Какое-то видео со мной и Эммой в супермаркете. В смысле, я не понимаю, откуда вдруг взялось какое-то видео, я никогда его не снимала.

– И что на этой записи, Эми?

– Не знаю, Ронни. О том я и говорю. Я его не видела.

Он потыкал пальцами по клавиатуре компьютера, скосил глаза на экран, и кустистые седые брови медленно зашевелились, как две гусеницы на пути друг к другу.

– Ох, Эми. Боже мой!

Он опустил голову и покачал ею, а Эми дернула монитор, развернув его к себе.

– Что там? Как у кого-то может оказаться…

Ронни остановил видео и запустил сначала, еще немного развернув экран к Эми. Запись недавно выложили на ведущем новостном сайте, и теперь о нем говорили повсюду. Эми смотрела на себя, вероятно, шесть или семь месяцев назад. Робби сидел в тележке и грыз игрушку. А Эмма стояла рядом, и прядь ее волос каким-то образом застряла между ручкой и корзиной. Не замечая этого, Эми толкала тележку и орала на Эмму, чтобы та прекратила ныть. Эмма едва успевала бежать за тележкой, плакала и пыталась высвободиться. Снявший видео мужчина непристойно ругался, а люди в проходах потрясенно сжимали свои банки с супом и пакетики с чипсами.

Запись закончилась.

– Эми, я даже не знаю, что сказать.

– Ронни, я не знала, что у нее застряли волосы, клянусь! Я думала, что она, как обычно, ревет без причины. Потом кто-то подошел ко мне и сказал, что ее волосы застряли в тележке. Я понятия не имела.

– Но она шла рядом с тобой.

Эми закатила глаза.

– Ронни, сначала попробуй проработать целый день, потом забери детей из детского сада, затем сходи в магазин, пытаясь понять, что приготовить на ужин, и это при постоянном недосыпе, вот тогда и расскажешь, на что я должна обращать внимание. Я уже собаку съела на том, как ее угомонить при необходимости.

– Но, Эми…

Он показал на экран.

– Слушай, когда мы вошли в магазин, она не переставая трясла волосами рядом с тележкой. Я велела ей прекратить, но она не послушалась. И волосы каким-то образом намотались на ручку. А я решила, что она в очередной раз устраивает истерику. Как только кто-то мне сообщил, я остановилась и распутала ее волосы. И где это на видео? Как я ей помогла? – Эми начала обмахиваться рукой, задыхаясь. – Мне пришлось выдернуть клок волос, а когда мы пришли домой, я расчесала ее и подровняла волосы. Клянусь.

– Эми, не имеет значения, что ты сделала потом. Важно лишь то, как ты выглядишь.

Он снова покачал головой, как разочарованный дедушка, и повернулся обратно к компьютеру.

– Ничего не понимаю. Откуда взялось это видео? Почему вдруг кто-то выложил его через несколько месяцев после того, как мне в первый раз предъявили обвинение?

– Понятия не имею. Возможно, потому, что все другие зацепки растаяли. Когда возникли разговоры о Монтане и Небраске, люди посчитали, что Эмму похитили. Но теперь полиция снова обратила внимание на тебя, так что… Ты же знаешь, в наше время все ходят со смартфонами. И снимают все подряд.

– Но ведь это действительно похищение. Я не сделала ничего плохого.

– Нужно немедленно заняться защитой. Ты должна выступить с заявлением.

– Что?! – ощетинилась Эми. – Я не стану делать заявление относительно того, что случилось несколько месяцев назад. Да и вообще это чепуха! Я остановилась через секунду после того, как этот козел перестал снимать видео! Я даже не знала, что нас снимают. Это вообще законно? – Она сжала сумочку на коленях. – Ненавижу, как теперь устроен мир! Можно подстроить все так, что якобы кто-то делает что-то не то, а потом можешь его осуждать, писать комментарии, буквально распинать, а, между прочим, материнство – это самая тяжелая работа…