Виктория Хелен Стоун - Джейн Доу. Без сожалений

Вполне возможно, она такая же, как и я.

А может, и нет. Может, она такая же, как все. Она использовала Роберта Хепсуорта ради денег, а он ее — ради молодого тела и красивого личика. Она использовала Стивена, чтобы не лишиться благосостояния, а он использовал ее для секса и возможности унизить. До сих пор каждый из них был при своем. Но скоро ветер переменится, и приливная волна сметет их всех.

У Стивена мутный взгляд, его веки отяжелели, но он все равно тянется ко мне.

— Иди сюда.

Ха, зд о рово; ему опять хочется представить вместо меня Ронду.

— Я не в настроении, — говорю.

— Ладно тебе. Ты хотела знать правду, я тебе рассказал. Так что теперь не делай вид, будто тебе обидно.

Как ни странно, меня, в отличие от него, совсем не возбуждает, когда он называет меня шлюхой.

— Иди сюда, детка, — ноет он.

— Нет. Все это серьезно. Твой папа — замечательный человек.

— Знаю, — тихо говорит Стивен. — Он лучший из всех. Лучший. — Издает непонятный звук, и я обнаруживаю, что он собирается плакать. Господь Всемогущий… — Я люблю своего папу, — говорит Стивен, прежде чем разрыдаться. — Я люблю папу!

На это у меня терпения не хватает.

— Знаю, что любишь, дорогой. Пошли в кроватку. — Выключаю телевизор и тяну его за руки, пытаясь поставить на ноги.

— Я не виноват, — невнятно говорит он.

По его лицу текут слезы, под носом замерла струйка соплей.

— Знаю. Пошли в кроватку. Я скоро к тебе приду. Мне нужно сначала прибраться на кухне.

Он кивает и, спотыкаясь, бредет по коридору.

Я уношу все в кухню, вытираю журнальный столик и вызываю такси. Потом м о ю посуду. Я уже пишу Стивену записку, когда дом оглашает его громкий храп.

Дорогой Стивен, я слишком много выпила и боюсь, что утром меня будет тошнить, поэтому решила ехать домой. Увидимся на работе, дорогой. Люблю тебя ужасно.

Отношу записку в его комнату. Он лежит на кровати ничком, джинсы спущены до щиколоток. Бросаю записку на его голую задницу и посылаю ему воздушный поцелуй.

Сегодня не могу зря тратить время. Нужно отредактировать записи.

У меня ощущение дежавю, когда я звоню на работу, чтобы сказаться больной, и иду в фирму по прокату автомобилей, только на этот раз прошу полномерный внедорожник. Когда подаю менеджеру свои фальшивые права, приходит сообщение от Стивена.

Что за дрянь мы пили вчера? Я не помню, как оказался в кровати.

Текилу, причем много.

Ты как?

Плохо. Дико тошнит… Ой, надо в туалет.

Он отвечает хмурым смайликом.

Фу.

Мой Стивен — настоящая Флоренс Найтингейл [29] Флоренс Найтингейл (1820–1910) — общественная деятельница Великобритании, одна из основательниц движения сестер милосердия и фактически медсестринства как профессии. .

На этот раз я на арендованной машине еду в Эппл-Вэлли. В церкви тишина, хотя, судя по звукам в коридоре, в кабинетах работают люди. Секретаря пастора Хепсуорта на месте нет, поэтому я стучу в закрытую дверь.

— Да? — с той стороны отвечает пастор.

Я приоткрываю дверь и заглядываю в образовавшуюся щель.

— Джейн? — Сидящий за столом пастор поднимает голову и выпрямляется. — Что вы здесь делаете?

— Хотела извиниться, — отвечаю я.

Он явно озадачен.

— За что извиниться?

— За то, что вчера солгала вам.

— В чем?

— Я не хочу вас рассердить… — Стыдливо опускаю голову.

— Обещаю, моя дорогая, я не стану сердиться. Я здесь для того, чтобы помочь вам любым возможным образом.

Я сглатываю и смотрю на него, открыто встречая его взгляд.

— Вы были правы, сэр. Это я… я отправила вам сообщение в выходные.

Он вскидывает седые брови.

— Фотография. Это были вы.

— Да. Это была я. Я… я боялась признаться вам в этом, пастор Хепсуорт. Простите.

— Мое обещание в силе, Джейн.

— Простите. Даже не знаю, зачем я ее послала! Вы великий человек, и я хотела… я хотела… — Замолкаю и судорожно втягиваю в себя воздух. — Вы простите меня за то, что я сделала?

Пастор слегка наклоняет голову и смотрит на стол секретаря. Там пусто.

— Может, вам лучше пройти в кабинет, моя дорогая, — более глубоким голосом говорит он. — Думаю, нам надо поговорить.

— Да, сэр. — Я нажимаю кнопку на своем телефоне; затем прохожу в его кабинет и закрываю за собой дверь.

Я решила не спешить и тщательно все продумать. Мне кажется, аудио — это верный путь. Представлять на суд общественности видео, снятое скрытой камерой, будет немного опасно. В людях может вспыхнуть сочувствие к героям сюжета, а я не хочу, чтобы этот день был испорчен даже намеком на доброту.