Джозеф Нокс - Улыбающийся человек

Меня будто что-то подталкивало навстречу прежним мыслям и чувствам, и я решил поддаться этому ощущению. Тому, кто завязал со спидами, кокаином и экстази, алкоголизм кажется здоровой привычкой. Я спустился по ступенькам и подергал ручку двери. Заперто, но изнутри слышны голоса. И музыкальный автомат еще работает, хотя уже двенадцатый час ночи. Я постучал. Раздались шаги. Я отступил от двери, чтобы меня было лучше видно.

— Кто там? — спросил знакомый голос.

— Это я.

— Уэйтс?

Щеколду отодвинули, дверь открылась. Изнутри повеяло теплым воздухом и оживлением, обычно сопровождающим коллективное распитие спиртных напитков. Из-за двери на меня смотрела барменша, Шан.

Подчеркнуто безразличным взглядом.

У Шан были темные волосы и бледная кожа в веснушках. Черная одежда, хипстерские очки, по руке тянулись изящные татуировки.

— Мы уже думали, ты исправился.

— Рецидив, — ответил я. — Рад видеть. — Я шагнул к ней, но она не сдвинулась с места, просто стояла у двери, глядя на меня снизу вверх. Впервые я увидел ее здесь же, у этой самой двери. Тогда это было похоже на прыжок с обрыва.

— Да неужели? — сказала она.

Потом наконец повернулась и пошла обратно в бар. Я запер дверь и последовал за ней. Бар представлял собой узкий зал длиной с два лимузина. Вдоль каждой стены четыре-пять столиков, посередине только-только хватает места пройти. За столиками группки посетителей, но в целом не больше десяти человек. Обычная кучка завсегдатаев, которым дозволяется посидеть в баре после закрытия в воскресный день. Потрепаться о том о сем, поспорить. Обсудить жизненно важные вопросы, о которых завтра никто не вспомнит. Из музыкального автомата раздавалась «Brand New Cadillac» в оглушительном исполнении The Clash [7] «Новенький кадиллак» — песня Винса Тейлора, впервые записанная в 1959 г. и получившая широкую известность после того, как британская панк-рок-группа The Clash включила ее в свой третий альбом, «London Calling» (1979). . На меня никто не обращал внимания.

— «Гиннесс», — попросил я, усаживаясь на высокий стул у барной стойки.

Шан посмотрела на меня:

— Чистых бокалов не осталось…

— Я сегодня готов пить из чего угодно.

— Смотри, поймаю на слове. — Она распахнула ногой дверцу посудомойки; оттуда вырвался горячий пар.

Шан молча наполнила бокал и подвинула его ко мне. Он еще не остыл после кипятка. Я принялся шарить по карманам в поисках бумажника, но Шан махнула рукой.

— За счет заведения, Эйд.

— Спасибо. — Я посмотрел на нее. На шее у нее билась жилка. Шан чувствовала то же, что и я. — Как поживаешь? — спросил я.

— То есть не разорвалось ли у меня сердце от несчастной любви? Что ты вообще в наших краях делаешь?

— Разучиваюсь быть детективом.

— Это у тебя легко получится. Нет, серьезно, — сказала она. — Ты так давно тут не показывался…

— Слишком много заведений заявили о нежелании меня видеть.

Она оперлась на стойку:

— Вот, оказывается, что надо было сделать! Где подписывают петицию?

— Просто был тут по работе.

— Ты все время где-то по работе. Ты — единственный, у кого график еще хуже моего. — Она пожала плечами. — Но выглядишь неплохо…

— Бегаю много.

Шан изогнула бровь.

— Должны же у человека быть какие-то дурные привычки.

— У тебя их всегда хватало, насколько я помню.

— Я больше не употребляю, — сказал я и понял, что на самом деле, наверное, зашел сообщить ей об этом.

Она перестала изображать безразличие и улыбнулась. Так искренне, что я устыдился того, как повел себя в нашу последнюю встречу.

— Это хорошо, Эйдан. Очень хорошо! — Она шутя ткнула меня в плечо. — Чем теперь продавцы спидов будут на жизнь зарабатывать?

Я рассмеялся:

— Думаю, у них предусмотрено что-то на случай кризиса.

— Девушек ты тоже бросил? Или только меня?

— Я…

— Раньше мне хотя бы говорили «до свидания».

— Я думал, что вернусь.

— Но не вернулся. Ты и сейчас-то не вернулся, так ведь?

К стойке подошел посетитель и заказал выпивку на всю компанию. Шан быстро обслужила его и сдержанно улыбнулась, когда он начал перетаскивать кучу бокалов на свой столик. Я понял, что прийти сюда было ошибкой. Хуже того, мое исчезновение из жизни Шан было еще одной образцовой диверсией против самого себя. Я допил пиво и собрался уходить.

— Когда явишься в следующий раз, меня тут может не быть, — сказала Шан.

Я посмотрел на нее:

— А где ты будешь?

— Не знаю, для начала выползу на свет. Я встречаюсь кое с кем.